Читать онлайн «Хроника Антоновского восстания». Страница 28

3. Оружие в большинстве случаев, несмотря на тщательные обыски, обнаруживать не удавалось.

Отношение населения к проведению операций было самое разнообразное, начиная с резко враждебного и кончая самым положительным; в большинстве же случаев крестьянство относилось к операциям осторожно, выжидательно, упорно замалчивая все, что относилось к бандитизму. Как усматривается из всех донесений, крестьянство замучено, разорено, перебито, боится представителей Советской власти, кровавой расправы со стороны бандитов. Кроме того, крестьянство изнурено нашими и бандитскими постоями и тяжелой подводной повинностью.

На бандитов проведение операций подействовало ошеломляющим образом. Распад и развал среди банд замечался с первых дней проведения операций. Главари и руководители пытались парализовать действие приказа № 130 своими аналогичными мерами. В районе Туголуково был расклеен приказ Богуславского о явке к нему всех демобилизованных красноармейцев, а также всех бежавших из банд. В Токаревском районе распространялся циркуляр губкома СТК от 5 июня о применении террора к семьям коммунистов, красноармейцев и совслужащим. В Токаревском же районе банды подбивали граждан выносить приговоры с ходатайством перед красным командованием о прекращении взятия заложников, угрожая учинить кровавую расправу в случае отказа. Свои угрозы бандиты отчасти приводили в исполнение, и в уполиткомиссии к 15 июня было зарегистрировано 15 случаев убийства семей красноармейцев, кроме многих случаев порки и избиения. Наряду с этим бандитами распространялись слухи о восстании по всей Советской республике, о переходе армии Буденного на сторону повстанцев-партизан, о войне с Японией и т. д.

Войсковые части, оккупирующие районы, в отношении продовольствия и обмундирования находились в неудовлетворительном состоянии. Так же неудовлетворительно было санитарное состояние: не было белья, медикаментов и медперсонала. Несмотря на это, боеспособность частей была хорошая, красноармейцы горели ненавистью к бандитам и стремились как можно быстрее уничтожить бандитизм. Мародерства и грабежей со стороны войсковых частей, за исключением редких единичных случаев, не замечалось. Уполиткомиссией издан приказ ревкомам: немедленно сообщать о всех случаях грабежей и насилия; таких Донесений пока не поступало. После операций практикуется осмотр вещей у красноармейцев и комсостава в присутствии представителей Особого отдела."(295)

Однако, несмотря на старания личного состава красноармейских частей, милиции и чекистов, результаты операций по "чистке" тамбовских сел от мятежников, дезертиров и оружия были довольно скромными. Местное население, особенно в "злостнобандитских" селах, не только по-прежнему упорно отказывалось помогать проведению "чистки", но и быстро приспособилось более хитро и надежно укрывать от арестов повстанцев, их семьи и имущество. А для того, чтобы не дать чекистам возможности составить полные списки скрывающихся антоновцев, крестьяне в деревнях вдруг начали отказываться называть свои имена и фамилии.

Такое, хотя и пассивное по форме, но весьма эффективное на деле и к тому же массовое сопротивление крестьянской среды сводило на нет все усилия по исполнению приказа № 130. Поэтому, видя начавшуюся пробуксовку этого приказа и отчетливо сознавая всю необходимость любой ценой сломить сопротивление среды, Полномочная комиссия ВЦИК решилась пойти на отчаянный по своей крайности шаг. 11 июня 1921 года она опубликовала свой жутковатый приказ № 171, который спустя несколько дней каждый тамбовский крестьянин знал уже наизусть. Этот приказ, подписанный председателем Полномочной комиссии ВЦИК В. А. Антоновым-Овсеенко, командующим войсками Тамбовской губернии М. Н. Тухачевским, председателем Тамбовского губисполкома А. С. Лавровым и секретарем губкома РКП/б/ Б. А. Васильевым, гласил:

"Начиная с 1 июня, решительная борьба с бандитизмом дает быстрое успокоение края.

Советская власть последовательно восстанавливается, и трудовое крестьянство переходит к мирному и спокойному труду.

Банда Антонова решительными действиями наших войск разбита, рассеяна и вылавливается поодиночке.

Дабы окончательно искоренить эсеро-бандитские корни и в дополнение к ранее изданным распоряжениям, Полномочная комиссия ВЦИК приказывает:

1. Граждан, отказывающихся назвать свое имя, расстреливать на месте без суда.

2. Селениям, в которых скрывается оружие, властью уполиткомиссий и райполиткомиссий объявлять приказы об изъятии заложников и расстреливать таковых в случае несдачи оружия.

3. В случае нахождения спрятанного оружия, расстреливать на месте без суда старшего работника в семье.

112

4. Семья, в доме которой укрылся бандит, подлежит аресту и высылке из губернии, имущество ее конфискуется, старший работник в семье расстреливается на месте без суда.

5. Семьи, укрывающие членов семьи или имущество бандитов, рассматривать как бандитские и старшего работника этой семьи расстреливать на месте без суда.

6. В случае бегства семьи бандита, имущество таковой распределять между верными Советской власти крестьянами, а оставленные дома разбирать или сжигать.

7. Настоящий приказ проводить в жизнь сурово и беспощадно".

Что здесь можно сказать или добавить? Вероятно, только то, что еще 12 мая М. Н. Тухачевский в своей "Инструкции по искоренению бандитизма" категорически потребовал от подчиненных ему войск, органов ЧК и милиции:

"1. Никогда не делать невыполнимых угроз.

2. Раз сделанные угрозы неуклонно до жестокости проводить в жизнь до конца."

Население же мятежных уездов, не знавшее, естественно, о существовании этих грозных пунктов секретной "Инструкции" Тухачевского и наивно полагавшее, что все самые крутые меры карательной политики с лихвой испробованы на нем еще осенью 1920 года, просто-напросто не поверило, что тамбовские власти теперь отважатся "проводить в жизнь", да еще "сурово и беспощадно", приказ № 171.

Но Полномочная комиссия ВЦИК не шутила, и вскоре с мест стали поступать первые донесения от так называемых, "политпятерок", которые непосредственно руководили проведением "чисток" уже по приказу № 171. Вот пара типичных таких донесений.

"26 июня при занятии с. Туголуково особо организованной политпятеркой были взяты заложники и населению предложено немедленно выдать бандитов и оружие. По истечении двухчасового срока на глазах населения было расстреляно 5 заложников. Расстрел произвел на население сильнейшее впечатление, крестьянство приступило немедленно к выдаче бандитов и оружия. За 2 дня, 26 и 27 июня, явилось добровольно бандитов без оружия – 231, с оружием – 8, дезертиров – 99, выдано населением бандитов – 68, дезертиров – 88. При содействии населения была устроена засада, в которую попал и был убит известный бандитский главарь Богуславский".

Вместе с А. В. Богуславским были убиты бывший начальник штаба 1-й антоновской армии И. А. Губарев и еще трое мятежников.

"27 июня по занятии дер. Остроуховка Васильевской волости /Тамбовского уезда. – В. С./ организованной пятеркой объявлено населению о сдаче оружия и выдаче бандитов, взято 30 заложников. В 19 часов за неисполнение приказа о сдаче оружия расстреляно 10 заложников. Расстрел произвел на граждан ошеломляющее впечатление. Все крестьяне в один голос заявили, что пойдут всем селом и представят все оружие; немедленно было выдано 5 бандитов. Операция продолжается. Крестьяне проявляют усердие в поисках оружия и бандитов."

Однако отнюдь не все села, где "проводился в жизнь" приказ № 171, так быстро, то есть после расстрела первой же партии заложников, осознавали поистине жизненную необходимость тут же встать на сторону красных. Так, например, в Борисоглебском уезде, в деревне Андриановке для этого "осознания" потребовался расстрел, в два захода, 16 заложников, а в соседней Кулябовке – даже трех партий заложников /всего 23 человека/.(301)

Беспощадное выполнение приказа № 171, надо признать, быстро достигло своей цели: местное население, начавшее выдавать скрывавшихся антоновцев, невольно оказалось втянутым в борьбу с остатками разбитых повстанческих полков. Ибо те из крестьян, кто сознательно или же под страхом расстрела взятых заложниками родственников принимал участие в выдаче мятежников-односельчан, а также те, кто добровольно или под принуждением брал себе домашнее имущество, скот и сельхозинвентарь сбежавших или высланных на Север семей несдавшихся антоновцев, были вынуждены теперь как-то защищать себя, свои дома и семьи от неизбежных попыток мести со стороны уцелевших и зверевших буквально на глазах мятежников.

Отметим здесь, что Полномочная комиссия ВЦИК весьма оперативно учла это новое обстоятельство и, чтобы еще более отдалить население тамбовских сел от последних мятежников, издала 17 июня приказ № 178, в котором под страхом сурового наказания потребовала от населения создать отряды самообороны и не пускать антоновцев в свои села. "В случае появления банд и налета их на населенные пункты, – говорилось в приказе № 178, -местное население обязано оказать сопротивление, уничтожая бандитов всеми возможными средствами и немедленно сообщая об их появлении в ближайшую войсковую часть или ревком. Неоказание сопротивления бандитам и несвоевременное сообщение о появлении таковых … будет рассматриваться как сообщничество с бандитами со всеми вытекающими отсюда последствиями".