Читать онлайн «1941 – Работа над ошибками». Страница 25

– А вы, товарищ младший лейтенант?

– И я тоже к нему проситься буду, даже если рядовым бойцом.

Старшина уважительно покивал головой, и разговор затих, дальше каждый думал о своем.

Сергей смог реально убедиться в высокой репутации немецкой фельджандармерии, когда их колонна, без остановок и проверок документов миновала все немецкие армейские посты и контрольно-пропускные пункты в районе Домброво и выехала на дорогу в сторону Сокулки. На постах им никто даже ни одного вопроса не задал!

Проехав немецкие посты, Сергей уже было решил, что их приключения в первом рейде закончены, но, как оказалось, он ошибался.

До Сокулки оставалось километров семь-десять, по краям дороги уже потянулись пригородные поля и поселки, когда Сергей услышал впереди звуки боя и остановил колонну. Вскинув бинокль, он увидел примерно в двух километрах впереди типичную для первых дней войны картину: какая-то немецкая часть по всем канонам «правильной войны», то есть используя авиационную, танковую и артиллерийскую поддержку, добивала пойманную при отступлении «сборную солянку» из частей Красной Армии.

По результатам осмотра поля боя обстановка Сергея ну очень не порадовала.

Примерно в двух километрах от них, прямо на дороге, дымили два легких советских танка Т-26 и полуторка, метров на двести-триста дальше, уже в поле, горели еще два стоявших боком Т-26 и пушечный бронеавтомобиль БА-10, а чуть в стороне догорал легкий пулеметный броневик БА-20. Два оставшихся целыми броневика – один БА-10 и один БА-20 – активно маневрировали под огнем минометов и танковых пушек немцев, изредка огрызаясь пулеметным огнем. Помимо двух броневиков бой вел еще один танк, средний Т-34 с 76-миллиметровой пушкой. Пехота, численностью до роты, залегла прямо в поле и не успела окопаться, сейчас немцы методично обстреливали ее из пулеметов и минометов, постепенно сокращая численность обороняющихся.

Скорее всего, прикинул Сергей, ту пару танков Т-26, что дымят сейчас на дороге, передовые немецкие танки подбили в корму еще на марше, до того, как противника вообще заметили. Что, в общем-то, совершенно не мудрено, учитывая разницу в качестве и характеристиках танковых приборов наблюдения у нас и у них. Потом танки расстреляли полуторку и из своих скорострельных 20-миллиметровых пушек добили остальные Т-26 при попытке развернуться и рассредоточиться для боя. Судя по воронкам от авиабомб на поле, за время боя немцы как минимум один раз успели вызвать авиационную поддержку.

Сейчас три взвода полнокровной стрелковой роты вермахта были развернуты на расстоянии около пятисот метров от позиций красноармейцев обратными клиньями – три стрелковых отделения с ручными пулеметами впереди, четвертое стрелковое отделение с пулеметом на станке и расчет взводного 50-миллиметрового миномета во второй линии. Расчеты противотанковых ружей тоже разместились в первой линии, на стыках взводов. В тылу, примерно в ста метрах от боевых порядков роты, была развернута батарея из трех тяжелых 81-миллиметровых батальонных минометов, приданная роте в качестве артиллерийской поддержки. Танковый взвод в составе трех легких «двоек», также приданный роте в качестве средства усиления, сейчас рассредоточился по фронту за боевыми порядками пехоты и вел артиллерийскую дуэль с уцелевшей советской бронетехникой.

Управление боем, очевидно, велось из командирского полугусеничного бронетранспортера Hanomag (Sd.Kfz. 251), со штыревой антенной и двумя пулеметами (один курсовой, с бронещитком, второй у заднего борта, на зенитной турели), стоявшего примерно в двухстах метрах от переднего края боя, и в ста метрах позади минометной батареи. Вероятно, командир роты не хотел лезть ближе к переднему краю, под огонь «тридцатьчетверки». Возле бронетранспортера, чуть в стороне, в неглубокой ложбине, сосредоточились хозяйственные и вспомогательные подразделения роты, в том числе ее автотранспорт в виде трех грузовиков «Опель-Блитц».

Судя по всему, немцы давно должны были добить обескровленную в прошлых боях колонну советских войск. Но как говорится – не все скоту масленица. Им не повезло в одном – у отступающих красноармейцев, помимо легких танков, оказался Т-34, который в лоб не брали ни противотанковые ружья, ни малокалиберные танковые пушки немецких «двоек», ни мины 82-мм минометов. «Тридцатьчетверка» несокрушимым утесом возвышалась на поле, изредка постреливая по немецким танкам. Один Т-2 уже горел, оставшиеся два пока спасались за счет подвижности при маневрах.

«Дело плохо, – подумал Сергей. – Судя по темпу стрельбы «тридцатьчетверки», снаряды у них на исходе. Скоро они закончатся, а все остальные для немцев не противники. Подойдут вплотную, подорвут или захватят безоружную и беспомощную «тридцатьчетверку», добьют остальных…»

Он смотрел на панораму боя, а в душе толчками поднималась тяжелая, удушливая злоба вперемешку с ненавистью. Вот так вот, значит, летом сорок первого полнокровные, отлично обученные, вооруженные и экипированные немецкие части в налаженном тесном взаимодействии между пехотой, артиллерией, танками и авиацией громили недоукомплектованные, недостаточно вооруженные и растерянные, без грамотного командования и связи, части Красной Армии, загоняя их в «котлы», окружая и уничтожая поодиночке. Когда от злобы и ненависти стало трудно дышать, Сергей взял себя в руки. Об этом можно подумать потом, а сейчас самое время вмешаться и поломать фашистским уродам их веселый пикничок.

Сергей собрал всех бойцов, кроме раненых, и быстро, но четко поставил задачи каждому, особо напирая на эффект неожиданности за счет четкого выполнения каждым своей задачи и на высокую огневую мощь группы за счет использования трофейных пулеметов. Раненых быстро перетащили в небольшую ложбину на лугу, метрах в двухстах в сторону от дороги, и замаскировали, с ними же оставили девушку-врача и одного бойца с автоматом – на всякий случай. Затем, убедившись, что каждый твердо усвоил «свой маневр», Сергей повел группу в бой.

Когда из дорожной пыли к арьергарду немецкой стрелковой роты выкатил «шнауцер» в сопровождении четырех мотоциклов с пулеметами в колясках, командир немецкой стрелковой роты решил, что их, скорее всего, догнала разведка какой-то другой немецкой части. Немного смутил «шнауцер», но в пылу боя гауптману было как-то не до этого. Мельком оглянувшись на подъехавший и ставший чуть позади бронетранспортера тягач, он дал команду радисту, временно не занятому полезным трудом, открыть кормовые бронированные створки десантного отделения и впустить старшего прибывшей колонны для доклада, а сам отвернулся и снова поднес к глазам бинокль, вернувшись к наблюдению за боем. Это была последняя в его статусе офицера и командира вермахта команда. Выстрелы парабеллума в руке Сергея, который, будучи в немецкой форме, спокойно забрался в бронетранспортер и только там открыл стрельбу на поражение, на фоне канонады боя и уханья тяжелых немецких минометов были почти не слышны и никого вокруг не насторожили. Да и было этих выстрелов не так уж много – по одному на радиста, командира роты, пулеметчика и водителя, потом еще по одному на радиста, пулеметчика и водителя, в качестве контроля. Раненного в плечо правой руки командира роты Сергей решил не добивать – может пригодиться для допроса, – а только стукнул дополнительно по голове пистолетом, вызвав кратковременную потерю сознания, перевернул его арийской мордой в не очень чистый пол и быстро связал руки его же собственным ремнем. Затем Сергей закрыл створки бронетранспортера и заблокировал их изнутри, потом встал к переднему курсовому пулемету с бронещитком и окинул взглядом окружающую обстановку.

К этому моменту группа его красноармейцев, вооруженных трофейными автоматами, уже уничтожила личный состав тыловых подразделений и водителей грузовиков, а теперь бойцы помогали пулеметчикам снимать с колясок мотоциклов пулеметы и готовить их к стрельбе по пехоте с тыла. Бойцы с противотанковыми ружьями во главе со старшиной Авдеевым тоже уже занимали позиции для стрельбы по немецким танкам, а за пулеметом в кузове «шнауцера» изготовился к стрельбе Игорь Петров. Довольно кивнув, Сергей приник к своему пулемету и взял на прицел расчеты немецких батальонных минометов.

Минометчики первого расчета умерли, не успев даже понять, что правила войны немного изменились. Второй расчет, попав под пулеметный огонь, прекратил стрельбу и попытался разбежаться, но спастись не успел. На нем скрестился огонь пулеметов Сергея и Игоря, который к тому моменту уже уничтожил «свой» – третий минометный расчет. Дав пару длинных очередей в спины расчетов станковых пулеметов и соответственно уничтожив оба расчета, Сергей снова оглядел поле боя.

– Так, тяжелых минометов у немцев больше нет, один танк в корму подбили бронебойщики, последний отвлекся на осмотр и анализ изменения обстановки на поля боя и поймал-таки снаряд «тридцатьчетверки». Со средствами усиления покончено. И это есть «гут». Осталась только немецкая пехота и немного вражеских пулеметов. Пожалуй, все это добьют и без меня.