Читать онлайн «Навстречу звездам». Страница 48

Планирование разбивается на несколько уровней как в пространстве, так и во времени. В пространстве — это по регионам и отраслям. Во времени долгосрочный, среднесрочный, краткосрочный план и карта оперативного управления и контроля в режиме реального времени. При планировании методом последовательных приближений происходит согласование целей и возможностей, поиск их баланса. Осуществляется оптимизация плана. Чем ближе к моменту исполнения находится план, тем он более детальный и однозначный. На этапе непосредственного выполнения происходит оперативное управление и контроль в режиме реального времени… Посмотрите на экран — перед диспетчером наглядно отображаются карты, диаграммы и схемы. Например, вот такой формат — здесь изображены организационные и производственные подсистемы, а также пути движения сырья и продукции между ними — в соответствии с планом. Внутри прямоугольников — массив текущих задач. Каждой из них соответствуют два индикатора — индикатор получения системой всего необходимого «сырья» для решения задачи и индикатор полного выполнения самой задачи. А между индикаторами — процентная диаграмма выполнения задачи на данную секунду. Можно также, нажав на какую-либо задачу, выбрать систему отображения не по производственным структурам, а по проектам, частью которого является выбранная задача, — сетевой или ленточный график… То, что запланировано и предстоит выполнить, окрашено в красный цвет; то, что выполнено, окрашено в зеленый, а то, что не выполнено в срок — в мигающий красный, и в этом случае можно одним прикосновением к экрану вызвать дополнительные управляющие функции и повлиять на ход процесса. Это — стандартные обозначения, принятые в системе управления экономикой.

Вообще, планирование — это синтез системы взаимосвязанных действий, каждое из которых является фактором, под влиянием которого происходит какое-либо другое действие. Конечным состоянием является главная цель, а в начале этого пути — искомые управляющие воздействия субъекта. Если известна структура объекта и воздействующие на него внешние факторы, то можно узнать, как этот объект будет вести себя. И наоборот — зная, что необходимо нам в результате, мы можем узнать, как воздействовать на объект. Это обратная задача динамики. Действия можно планировать и не непосредственно, а «по цепочке», в сложной системе. Это планирование вообще. В более общем виде механизм планирования применялся в децентрализованной системе с антагонистическими интересами участников. Например, капиталисты и мондиалистские политтехнологи вроде Бжезинского, Сороса, Волошина, Суркова и Павловского таким образом управляли целыми странами и всем миром. Они строили «дерево целей», а потом аккуратно подбирали таких исполнителей и так на них воздействовали, чтобы реализация элементарной цели, являвшейся частью единой системы, была более выгодна для этого исполнителя, чем отказ от действия. С помощью суперкомпьютеров типа «Крей» они увязывали миллионы подобных факторов в единую сложную систему, которую венчала единая цель неограниченная власть единиц над миллиардами. Они так делали, чтобы чем больше возможностей было у предполагаемых исполнителей, тем более выгодная позиция им предлагалась за участие в мировом заговоре. А те, кому была предписана участь рабов, постепенно — и поначалу незаметно — лишались возможностей сопротивляться — и в тот момент, когда вампиры впивались в шею, жертвы уже не могли ничего поделать. Эти принципы лежат в основе применения так называемого «организационного оружия» — оружия новейшего типа, с помощью которого западная цивилизация сумела оккупировать нас в 1985 году. Тонкости этой технологии необходимо досконально знать всем вам даже тем, кто не будет работать в органах управления. Знать во имя собственной безопасности — так же как и технологию «пи-ар»!

А потом — после свержения оккупационного режима — и мы так научились, и у нас свои «Креи» появились — и мы во всем мире стали постепенно строить независимую социалистическую сеть — даже в тех странах, где у власти пока еще были наместники мондиалистов…

Вообще, управлять простой системой, на которую воздействует множество непредсказуемых внешних факторов, значения которых могут лежать в широких диапазонах, намного труднее, чем управлять консервативной системой системой, на которую не действуют внешние факторы, — даже если ее внутренняя структура намного сложнее. Полностью, конечно, исключить влияние внешних факторов нельзя, но можно и нужно делать так, чтобы факторы, которыми управлять нельзя, менее сильно влияли на результат, чем управляемые. Поэтому коммунистическое управление в целом, системно, более эффективно, чем капиталистическое — те факторы, которые для капиталистической фирмы являются внешними, для коммунистического предприятия являются планируемыми факторами и управляющими воздействиями, разрабатываемыми плановыми органами более высокого уровня — а эти органы являются частью единой системы управления. Тем более это очень эффективно с применением современных гибких вычислительно-моделирующих систем, объединенных в масштабах всей страны. Нам уже не надо осуществлять рискованное «внешнее планирование», или «маркетинг» — планирование механизма адаптации к внешней среде. Необходимо только «внутреннее» планирование.

Что касается анализа интересов людей для последующего эффективного управления ими, то здесь тоже все проще. Непримиримые антагонизмы, обусловленные социальной несправедливостью, исчезли. У всех граждан, в общем, единые интересы. В этом аспекте при планировании в первом приближении принимается допущение, что для выполнения какой-либо задачи требуется выдача команды исполнителям, умеющим это делать и оснащенным всем необходимым, и ничего больше — это обусловлено элементарной производственной дисциплиной. Но у нас все для блага человека, и поэтому в любом случае в составе плановых органов работают социологические отделы их-то как раз и не было до «перестройки». Они анализируют, какой эффект ожидается от внедрения нововведений в организационно-производственных системах — необходимость переучиваться, изменение занимаемых должностей и личного статуса, характера выполняемой людьми работы и тому подобное. Все рассчитывается таким образом, чтобы от любых изменений в конечном итоге выигрывали все честные труженики — то есть чтобы хуже в любом случае не было никому; чтобы не было незаинтересованных в том, в чем заинтересованы народ и экономика.

Также необходимо сказать, что при каждом трудовом подразделении работает социально-психологическая служба — в ее задачи входит так организовать трудовой процесс и создать такой психологический климат, чтобы люди получали от труда максимальное удовлетворение, чтобы им было максимально интересно работать, чтобы степень созидательной инициативы трудящихся была наибольшей. Формируется нужный психологический настрой как у коллектива в целом, так и у каждого сотрудника в отдельности.

Недостатком доперестроечной системы управления экономикой также являлось то, что она была достаточно инертна, все хуже и хуже реагировала на новые факторы — такие, как научные открытия, изобретения и тому подобное; не самым лучшим образом осуществляла управление кадрами и их материальное стимулирование, не имела четкого механизма включения в план идущих «снизу» позитивных технических и организационных инициатив граждан. Тем самым она все более и более настраивала против себя тех граждан, которые были инициативны, активны и предприимчивы. Конечно, это вызывает сожаление лишь в отношении тех из них, кто не хотел хапнуть под себя за чужой счет, а был готов предложить свои способности на благо народа не ради роскошной жизни. Из-за несовершенства системы такие люди озлоблялись и становились сторонниками капитализма — правда, когда они столкнулись с ним, то поняли свои заблуждения, но было уже поздно… Капитализм достаточно мобилен, и неэффективные структуры в его системе отмирают, освобождая место более эффективным. Однако недостатки многократно перевешивают немногочисленные достоинства: для десяти процентов капитализм — это «коммунизм» — по возможностям реализации потребностей, а для остальных рабовладельческий строй. Да и вышеперечисленные достоинства, как оказалось, не обязательно присущи только капитализму. Перед самой Революцией появились новые идеи — как в плановую экономику включить черты, позволяющие обеспечить необходимую мобильность. Это ни в коем случае не означает, что надо было идти по китайскому пути — допускать частную собственность, то есть механически привносить капитализм в социализм.

А было сделано вот что. Прежде всего, конечно, была создана необходимая материальная база системы управления — единая сеть суперкомпьютеров, к которой подключены все автоматизированные рабочие места и производственные агрегаты в стране. Стало возможным из центра запросить значение любого параметра состояния на любом уровне управления, в любой точке страны, для любого момента времени. Это — необходимое условие достижения гибкости и мобильности. Далее, в соответствии с идеями Глушкова, была в масштабе всей страны внедрена методика диалогового планирования. Она позволила на любом этапе вносить коррективы в целевой блок и в блок учета возможностей и тем самым быстро производить оптимальный пересчет. А также осуществлять многовариантное моделирование различных планов — то есть отвечать на вопрос об эффекте от той или иной коррекции, от внедрения чего-либо нового и так далее.