Читать онлайн «Авантаж». Страница 8

На новенького присоединившиеся к Мику Рианту испытатели вдруг обнаружили: они все трое, невзирая на расово-фенотипические детали, узнаваемо похожи друг на друга ростом, осанкой, в целом манерой занимать своей фигурой место в пространстве, не говоря уже о сходном образе физических действий и перемещений в заурядной эвклидовой трехмерности.

Когда им того хотелось, все они внезапно переставали привлекать к себе внимание на уровне языка микродвижений тела и мимики. В таком варианте ничего примечательного в их облике не наблюдалось. Народ как народ, все такие. Рост, похоже, ниже среднего, примерно 2 метра 40 сантиметров. Может, чуть более сухощавы, чем окружающие. Излишним весом не отличаются, особых объемов вздутой мускулатуры тоже незаметно. Разве что у всех троих сходная текуче-плавная аккуратная походка, будто они сознательно соразмеряют с пониженной гравитацией затраченные усилия на перемещения. Тоже ничего замечательного, если наши люди постоянно проживают в каком-нибудь ином мире с повышенной силой тяжести или здесь у себя дома ускоренно наращивают мышечную массу на силовых гравитационных тренажерах. В общем, люди как люди, обыкновенного вида.

В то же время придирчивое анатомическое обследование тройственного облика-габитуса позволяло выявить ряд существенных черт, присущих только испытателям экспериментальной программы целлеризации. У всех троих мышцы и сухожилия выглядели длиннее, чем у многих спортсменов-профессионалов, практикующих силовые виды спорта. Да и крепились они к скелету несколько иначе, нежели изображено в анатомическом атласе.

Между всем прочим, анатомия еще не все, если дополнительно необходима не убогая инстинктивная регуляция и бессознательная вегетативная реакция организма на экстремальные обстоятельства, а сознательный контроль ситуативного применения психофизических параметров, данных не от природы и не от какого-то бога, а привнесенных медико-биологическим экспериментом. Как раз в понимании доктора Алмо главная отличительная особенность испытателей целлеризации состояла именно в их благоприобретенном умении эффективно использовать потенциал собственного онтогенетического тела, несмотря на эволюционную несостоятельность, вернее, ущербность сборной анатомической конструкции, доставшейся человеку разумному от недоразвитых и большей частью канувших в небытие путем естественного отбора филогенетических предшественников: мелко плававших рыб, еле ползавших земноводных и жалко спотыкавшихся о четырех ногах млекопитающих.

Шеф-директор программы оптимизации ресурсной платформы человека доктор медицины и ксенологии Атил Алмоши настойчиво приводил множество других аргументов с целью подвести теоретический базис под исследования и убедить последователей в правильности избранного пути. Что ж, такова роль всех вождей, вожатых, поводырей и прочих руководителей народов — убеждать идейно убежденных и доказывать то, в чем никто не сомневается. Если врагов ничем не пронять, следует работать с друзьями, отнюдь не пренебрегая банальностями и трюизмами. Ничего тут не попишешь, и потому сотрудники дока Алмо, подначаленные и подопытные куртуазно терпели от него многословие, резонерство, разглагольствия, как и всякую другую вербальность, хорошо свойственную большим и малым предводителям рода людского.

***

— … Матушка-природа, если вам сие угодно узнать от меня лично, милостивые леди и джентльмены, рекурсивно движима статистической методологией малонаучного тыка. То туда, то сюда она бесцельно дергается многотрудным и малоэффективным путем проб и ошибок, в суете и бестолковости загоняя свои творения в эволюционные тупики. Ни о чем ином так неопровержимо не свидетельствуют окаменевшие останки прямоходящих двуногих антропоморфов, обнаруженные на некоторых планетах, далеко отстоящих одна от другой в пространстве и времени. Очевидно, примитивные ксеногоминиды на своих двоих никуда не смогли убежать от превратностей и пертурбаций бессистемной эволюции. Еще больше на разных планетах вымерло животных видов, имевших сильные задние опорные конечности снизу и слабые хвататательные сверху.

Можно сказать, двуногое прямоходящее человечество изначальной Земли оказалось сверхудачливым биологическим родом-племенем, потому как, выбирая из бесчисленных исходных вариантов, природа спонтанно сумела развить одну, а не две, заметьте, доминирующую пятипалую хватательную конечность. Выходит, там, где человек ни в зуб ногой, как когда-то говорилось, туда он походя сунется вооруженной рукой. Наша правая рука и левая знают, что они делают; так же, как и оба полушария головного мозга, наши руки в образе действий и мышления зеркально ассиметричны. Будь то у правши или левши застойной равновесной симметрии, лишенной стимулов к развитию, мы здесь не наблюдаем, чего никак нельзя утверждать об опорно-двигательном аппарате homo sapiens.

С какой ноги надо ходить и куда — вопросы риторические. Но ходовая часть человека, состоящая из двух нижних конечностей и опорного костяка, никуда не годится для человека в самом деле разумного и он, разумеется, обратил свой пытливый инженерный взор на иные средства передвижения. В сравнении, мы видим, каким образом наша онтогенетическая опорно-двигательная система стала типичным эволюционным тупиком, когда природа, наш нерадивый и бездарный конструктор оставила все как оно есть в стагнации, в самом непрезентабельном виде, основательно занявшись руками и головой подопытного экземпляра. Кое-как передвигается, ну и ладно. Тем самым за счет ног у человека развивались руки и мозги. В итоге человек разумный ныне намного больше от природы предрасположен комфортабельно сидеть и лежать, но уж ни в коем разе ни ходить долго, ни бегать быстро или прыгать высоко…

От судьбы, конечно, не уйдешь, но в поисках лучшей доли стоит воспользоваться каким-либо транспортным средством. Еще в незапамятные времена можно было с дымком и ветерком прокатиться на паровозе и со свистом полетать на дирижабле. Жаль, по воздуху или по рельсам за ними на двух ногах не угонишься, обязательно на чем-нибудь споткнешься. Оно неудивительно, коллеги. Поскольку ходьба и бег на двух ногах суть весьма неэффективный, медленный, энергоемкий способ перемещения в пространстве-времени. Припоминаю, в исторических шоу и фабулах рассказывают о двух, трех днях пути до такого-то места, а дорогу куда-нибудь еще дальше измеряют неделями и месяцами, а не лигами, милями, верстам или стадиями. При этом не имеет значения двигались ли когда-то люди в пешем порядке, верхом на лошадях или сидя в гужевых повозках-вегикулах…

Доктор медицины и нанобионики Атил Алмоши на совещаниях, брифингах, инструктажах нередко забредал в дремучие исторические дебри, но оттуда он неизменно выбирался на торную тропу к основной теме. По правде сказать, с большими трудностями. Пешком все-таки…

— Между прочим, мои дражайшие коллеги, все ли у нас ознакомились с докладом нашей очаровательной мадмуазель Лин Сюрти о физиологии движения хордовых? Если кто-то покамест не читал содержательную работу прозелит-магистра Сюрти, хочу подчеркнуть, я полностью согласен с ее выводами о натуральной иррациональности способов и видов передвижения четвероногих и, прежде всего, двуногих. Действительно, в условиях действия малейшей силы тяжести ходьба и бег представляют собой катастрофическую череду периодических рефлекторных падений, когда лишь вовремя вынесенная вперед нога, позволяет передвигающемуся физиологическому телу удержаться в равновесии и не обрушиться наземь. Подобное трудно назвать иначе, чем эволюционным тупиком, где устойчивость приносится в жертву скорости и маневренности или наоборот, как у многоногих живых созданий природы, а также бионических шагающих устройств, когда-либо, где-либо сконструированных человеком.

Я тут как-то на досуге занялся данным вопросом и выяснил: разнообразных автономных моделей многоцелевых антропоморфных роботов, показательно, практически не нашедших широкого распространения в суперлативных мирах, было сконструировано на два порядка больше, чем прямоходящих на двух ногах боевых машин, с пилотами-водителями или совсем без них с искусственным интеллектом. Подобно изобретателям вечного двигателя во многих мирах не переводятся чудаки, антропоморфно уверенные — мол, нету ничего лучше ходьбы и бега для здоровья какого-либо железного идиота, в противоположность тому, что неоднократно доказала и продолжает доказывать экспериментальная бионика. На свое несчастье, приверженцы сей шагистики скоро убеждались в иллюзорности ходячих и бродячих замыслов, хотя еще больше пострадали те, кто всерьез ставил на шагающие механизмы, предназначенные для ведения боевых действий.

Двуногие бронированные монстры с тяжелым вооружением, оказались очень вкусными, дорогие коллеги, выгодными, крайне уязвимыми рентабельными целями в сравнении с легкозаменяемыми пехотинцами на хорошо вооруженных краулерах, крипперах, мультиподах и тому подобной колесно-гусеничной техники давно прошедших времен. Сосредоточенный расстрел из фугасно-кинетического и корпускулярно-волнового оружия одной из всего лишь двух опор колосса на дрожащих стальных ногах катастрофически быстро превращал его в лежачую стационарную мишень. Тогда как дополнительная защита подвижных опор и ходовой части влекла за собой либо полный крах необходимой мобильности, либо становилась чревата неоправданными энергозатратами.