Читать онлайн «Бизнес-приключения. 12 классических историй Уолл-cтрит». Страница 40

Оптимисты надеются, что в какой-то «критический момент» наступит ситуация, когда привилегированные группы сумеют перешагнуть через эгоистические интересы, а народ пробудится от спячки, и подоходный налог станет гордостью Америки, а не ее темным пятном. Когда это произойдет и произойдет ли вообще, оптимисты не уточняют. Но картина пробуждения в общих чертах понятна. Идеальный подоходный налог далекого будущего, каким он видится многими реформаторами, будет определяться коротким и простым налоговым кодексом, отличаться сравнительно низкими ставками и минимальным числом исключений. По своей структуре идеальный налоговый кодекс будет определять нечто подобное подоходному налогу 1913 года — первому подоходному налогу, принятому в Соединенных Штатах в мирное время. Если незамутненные видения реформаторов станут явью, то подоходный налог в конце концов станет таким же, каким был с самого начала.

Не подлежащая огласке информация — будь то о происшедшем в отдалении событии, неблагоприятном повороте дел или даже о состоянии здоровья политического деятеля — всегда очень важна для торговцев ценными бумагами. Настолько, что некоторые комментаторы полагают: фондовая биржа — то место, где подобной информацией торгуют не менее активно, чем акциями. Денежный эквивалент информации на рынке часто виден по изменению цены акций, обусловленной информацией. Информация конвертируется в деньги, как любой другой товар. Действительно, в той мере, в какой информация используется при бартерном обмене между торговцами, она сама и есть деньги. Более того, до недавнего времени использование инсайдерской информации с целью личного обогащения теми, кто ею владел, никак не осуждалось и не преследовалось. Разумное использование Натаном Ротшильдом первых сведений о победе Веллингтона при Ватерлоо стало основой его состояния в Англии, и никто не стал протестовать: ни королевский двор, ни разъяренные граждане. Точно так же на американском берегу Атлантики Джон Джекоб Астор сделал себе состояние, первым узнав о заключении Гентского договора, положившего конец войне 1812 года. После окончания Гражданской войны в США сообщество американских инвесторов покорно мирилось с правом осведомленных людей (инсайдеров) наживаться на привилегированном знании и было счастливо подбирать крошки, которые инсайдер невзначай ронял по дороге (Дэниел Дрю, прожженный инсайдер XIX века, отказывал инвесторам даже в этой малости, рассыпая отравленные крошки, то есть распространяя лживые меморандумы о своих инвестиционных планах). Большинство крупных состояний в Америке XIX века росли (или даже зиждились) на инсайдерской торговле, и о том, каким было бы теперь экономическое и общественное устройство страны, если бы эту торговлю запретили в те времена, можно только гадать. До 1910 года никто всерьез публично не оспаривал нравственность руководства корпораций, директоров и сотрудников, торговавших акциями своих компаний, до конца 1920-х годов никто не считал вопиющим тот факт, что таким людям разрешено играть на бирже, по сути, краплеными картами, и только в 1934 году Конгресс принял законы, имевшие целью восстановление справедливости. Закон о ценных бумагах и биржах требовал от сотрудников корпораций оставлять им всю прибыль, полученную от краткосрочной торговли акциями этих корпораций, и, кроме того, в дополнении, принятом в 1942 году и известном под названием правила 10В-5, было сказано, что ни один торговец акциями не имеет права использовать какие-либо схемы, позволяющие мошенничать либо «делать ложные заявления о существенных фактах или… умалчивать о существенных фактах».

Так как умалчивание о существенных фактах есть суть использования инсайдерской информации, закон — поскольку не запрещает инсайдерам ни покупать свои собственные акции, ни получать с них доход при условии, что купленные акции будут храниться у них в течение полугода, — положил предел, как могло показаться, игре краплеными картами. На практике, однако, к правилу 1942 года относились так, будто его вовсе не существовало. Комиссия по ценным бумагам и биржам, созданная согласно закону о ценных бумагах и биржах, вспоминала о нем лишь в случаях настолько вопиющих, что они подлежали наказанию по обычному уголовному праву. Для подобной небрежности имелись веские основания. Во-первых, очень многие утверждали, что привилегия наживаться на корпоративных секретах — непременный стимул, побуждающий руководство компаний к хорошей работе. А некоторые хладнокровные специалисты заходили так далеко, что заявляли, будто присутствие инсайдеров на рынке, каким бы отталкивающим ни казалось сторонникам честной игры, необходимо для гладкого и упорядоченного хода торгов. Более того, считалось, что большинство всех биржевых игроков — инсайдеры, ибо обладают той или иной внутренней информацией, которую до поры держат при себе, или рассчитывают на такую информацию; поэтому последовательное и регулярное применение правила 10В-5 приведет лишь к хаосу на Уолл-стрит. Таким образом, оставив правило в покое на 20 лет, комиссия по ценным бумагам и биржам сознательно воздерживалась от того, чтобы ударить Уолл-стрит по самому уязвимому месту. Однако со временем, после двух пробных уколов, удар все же был нанесен. Судебный иск предъявили предприятию Texas Gulf Sulfur Company и 13 его директорам и сотрудникам. Процесс проходил без присяжных в окружном суде на Фоли-сквер с 9 мая по 21 июня 1966 года, и председательствовавший на процессе судья Дадли Бонсал мягко заметил по этому поводу: «Думаю, все согласятся, что мы в каком-то смысле пашем целину». Это была не только вспашка, но и посев. Генри Манн в книге «Инсайдерская торговля и фондовый рынок» («Insider Trading and the Stock Market») говорил, что этот случай в почти классическом виде показал всю проблему инсайдерских действий, и высказывал мнение, что решение суда по этому поводу «может определить законодательство в этой области на много лет вперед».

События, приведшие к решительным действиям Комиссии по ценным бумагам и биржам, начались в марте 1959 года, когда Texas Gulf, расположенная в Нью-Йорке компания — ведущий мировой производитель серы, — начала проводить воздушную геофизическую разведку в районе Канадского щита, огромного необжитого пространства на востоке Канады, где в далеком, но незабвенном прошлом нашли большие месторождения золота. Однако летчики и геодезисты компании искали не серу и не золото. Они искали сульфиды — залежи химических соединений серы с другими полезными веществами, например цинком или медью. Компания рассчитывала открыть богатые залежи таких соединений, чтобы Texas Gulf могла диверсифицировать свою деятельность и ослабить зависимость от серы (цена на нее начала в то время неуклонно падать). Время от времени в течение двух лет, пока велась эта разведка, геофизические инструменты на самолетах компании начинали вести себя довольно странно. Стрелки их дрожали, указывая, что под ними расположены участки, в которых присутствовали в больших количествах токопроводящие вещества. Геофизики называют такие участки «аномалиями», и эти аномалии были аккуратно нанесены на карты. Говорили, что обнаружено несколько тысяч таких мест. От аномалии до действующей шахты неблизкий путь, так как, хотя все сульфиды проводят электрический ток, этим свойством обладают и другие вещества: графит, пириты[30] и даже вода. Тем не менее специалисты компании решили уже на земле внимательно приглядеться к нескольким сотням таких электрических аномалий. Одна из них располагалась в месте, обозначенном на картах как участок «Кидд-55» — квадратная миля топкой трясины, заросшая мелким лесом и почти лишенная гор и скал. Это место расположено приблизительно в 24 километрах от Тимминса в провинции Онтарио, городка, где когда-то разрабатывали золотые жилы. Тимминс расположен в 563 километрах от Торонто. Так как «Кидд-55» находился в частном владении, первой проблемой, которую надо было решить, стало приобретение этой земли или того участка, где предполагалось произвести пробное бурение. Весьма щепетильная задача для крупной компании — приобрести участок земли там, где когда-то велись геологические разработки и добывали полезные ископаемые. Только в июне 1963 года Texas Gulf смогла добиться разрешения на бурение в северо-восточном квадрате «Кидд-55». 29 и 30 октября инженер компании Ричард Клейтон провел электромагнитное исследование квадрата и был удовлетворен полученными данными. На место привезли буровую установку, началось бурение.