Читать онлайн «Как работает экономика». Страница 38

Можете быть уверены: государственные контролирующие органы всегда опаздывают со своим решением предполагаемых «проблем», которые неизменно решаются простой рыночной конкуренцией. Повторюсь: если бы чиновники могли предвидеть поведение рынка, они бы не были чиновниками.

История концерна General Motors – хороший пример абсурдности домыслов и претензий, которые выдвигают монополиям. В 1952 г. Джон Гэлбрейт[31] утверждал: «Решения, принимаемые General Motors по поводу мощности, дизайна, цены, запуска новых моделей, времени выпуска и множества других деталей, касающихся автомобилей, окончательны. Никакие апелляции не принимаются. Здесь не идет речь о карьере или репутации какого-нибудь чиновника». В 1976 г. два высокопоставленных менеджера компании American Motors заявили, что если рост GM не прекратится, «они займут весь рынок. Если они захотят вытеснить к 1980 г. абсолютно всех, то остановить их может только правительство»{189}.

Правительство не остановило GM. В этом не было необходимости. К 2008 г. «непобедимый» автопроизводитель оказался в таком бедственном положении, что вынужден был сам просить финансовой поддержки у правительства. Когда-то GM получал большие прибыли, но на свободном рынке чужие прибыли привлекают имитаторов и инноваторов. «Подсечки», сбившие с ног гиганта GM, умеют делать и в других сферах. Настанет время, и кто-то заставит спуститься с пьедестала таких лидеров, как Apple, Netflix и Amazon. Рынок способен сделать то, что не по силам антимонопольным чиновникам.

Скептикам следует обратиться к классической книге «В поисках совершенства»[32]. Написанная в 1982 г. и содержащая описание бесценного опыта 43 ведущих американских компаний, она мгновенно разлетелась с книжных прилавков. Каждый хотел знать, что же делали успешные бизнесмены, чтобы удержаться на вершине. Тем не менее два года спустя после выхода книги 14 из этих компаний столкнулись с серьезными финансовыми затруднениями{190}. По сути дела антимонопольная политика использует всю мощь государства, чтобы сделать совершенное менее совершенным. Она создает препятствия экономической эволюции. История показывает, что конкуренция на рынке делает работу антимонопольных организаций излишней.

Нам нужно задать самим себе пару важных провокационных вопросов. Что предпочтительнее: слабые компании, вроде GM и Citigroup, которые нуждаются в поддержке налогоплательщиков, чтобы продолжать вести бизнес, или сильные компании, такие как Microsoft и IBM, которые могут справиться с трудностями сами? Если рынки сами преуспевают в уничтожении мощных компаний, представители антимонопольных организаций никому не нужны. И потом, что не так с монопольными прибылями? Разве желание получить монополию на прибыль недостаточно хорошая причина, чтобы вообще начать заниматься бизнесом? Если бизнес достиг монопольного положения, значит, он полностью удовлетворяет запросам рынка. Именно потребители предоставляют бизнесу долю на рынке, и если компания получает большую долю, значит, она лучше других отвечает запросам потребителей. Бизнес растет из-за большого спроса на его продукцию. Но положение крупных компаний может пошатнуться, поэтому состав группы успешных компаний быстро изменяется.

Монопольные доходы полезны тем, что они демонстрируют амбициозным предпринимателям, какие деньги можно заработать, закрепившись в прежде неизвестной им сфере рынка. Без этих «маяков» инвесторы, предприниматели и компании не знают, где больше прибыль на вложенный капитал. Поэтому когда антимонопольные чиновники портят жизнь компаниям, успешно прокладывающим путь, те уходят с рынка, а мы остаемся в кромешной темноте, где слепой ведет слепого.

В 1970-е гг. Роланд Свенсон бросил учебу в Техасском университете, решив «получить степень в области рок-н-ролла». В Остине полным-полно молодых людей, надеющихся найти себя в музыке. Однако в возрасте почти 31 года Свенсон, похоже, все еще оставался «двадцатилетним», подрабатывая корректором и разнося по общежитиям популярные у студентов «альтернативные» еженедельники{192}. Большинство людей, взрослея, расстаются со студенческим образом жизни, но Свенсон застрял в нем. Ни одно из опробованных им в первые тридцать лет жизни занятий не предвещало ему успеха.

Но люди умеют удивлять. В 1994 г. Курт Уорнер расфасовывал продукты в магазине «все по 5,50» после того, как его отказались взять в команду Green Bay Packers. Но Уорнер не оставлял мечту стать квотербеком, играл в младших футбольных лигах, и в конце концов привлек внимание тренеров St. Louis Rams, которые подписали с ним контракт. К 2000 г. Уорнер был признан «Самым ценным игроком» НФЛ и привел свой клуб к завоеванию Суперкубка{193}.

На рубеже 1990-х и 2000-х гг. Кэтрин Стокетт была рядовым сотрудником нью-йоркских журналов (я знаю это, потому что мы были и остаемся друзьями), пока не переехала с мужем в Атланту в 2003 г. Она была симпатичной и остроумной женщиной, но никто из тех, кого я знал, не мог подумать, что ее ждет международная известность. Написав роман о напряженной обстановке в штате Миссисипи, предшествующей борьбе за гражданские права, она получила, как она однажды написала мне, «ШЕСТЬДЕСЯТ (60) отказов от издательств». Но ее настойчивость дала плоды. Роман «Прислуга» стал бестселлером, а снятый по нему фильм принес крупные кассовые сборы.

Вернемся к Свенсону. В 1996 г. он убедил своих боссов организовать музыкальный фестиваль South by Southwest, известный сегодня под названием SXSW. Первый фестиваль собрал 700 человек, сейчас на него приезжают более 70 000 зрителей, и на протяжении девяти дней в марте рестораны, бары и отели Остина переполнены. Фестиваль стал одним из самых крупных музыкальных событий в стране.

Все эти истории напоминают нам о том, что трудно угадать не только каким окажется будущее, но и кто изменит его. Антимонопольная политика исходит из прямо противоположной идеи – что будущее известно наперед.

Чрезвычайно сложно предвидеть, кто из этих, на первый взгляд, обычных людей однажды получит всемирное признание. Не менее сложно угадать, какая из нынешних историй успеха завтра будет заслуженно забыта. Антимонопольные законы основаны на ошибочном убеждении, что настоящее предсказывает будущее. Свенсон, Уорнер и Стоккет – живые аргументы, опровергающие эту дурацкую идею.