Читать онлайн «Игра на понижение». Страница 38

Поймав краем глаза мягкое свечение консоли, Алина махнула рукой. Музыка смолкла, сменившись негодующими возгласами.

– Уважаемые пассажиры, – сказала девушка. – Прошу внимания. Через пятьдесят минут паром «Валерий Быковский» начинает торможение для входа в атмосферу Земли. Перед этим возможны дополнительные маневры. Поэтому я рекомендую вам занять места в амортизаторах и пристегнуться.

Музыка в пассажирском салоне снова включилась, но теперь это была уже нейтральная мелодия, согласованная с космодромными психологами, которая должна была успокоить пассажиров и настроить их на сотрудничество. Среди последних началось движение, сравнимое с броуновским. Мало кто направился к своему амортизатору сразу, многие предпочитали обменяться друг с другом парой слов, подлететь к панорамному экрану или совершить в невесомости последний головокружительный кульбит. Но, в общем, неожиданностей не ожидалось. Минут через десять устроятся на своих местах самые упорные, после чего останется только проверить, как все закрепились, это еще минут пятнадцать от силы, и можно докладывать командиру о готовности.

Алина, оттолкнувшись от стены, вернулась к своему амортизатору и не видела, каким взглядом проводил ее один из подравшихся на Луне арабов.

…Командира экипажа можно было понять. Стоило ему прикрыть глаза, как перед ним возникало жесткое лицо человека, который при последней встрече представился космонавту как господин Барзани. Обратный рейс обернулся для Омида Танвира настоящей пыткой. Командир каждую минуту ожидал, что в рубку ворвется некто, назовет пароль и прикажет изменить место посадки. Он, Танвир, конечно, подчинится, а если он прикажет, то подчинится и команда. Подчинится… Но какими глазами будут смотреть на него Рафаэль и Поль, с которыми он в одном экипаже не первый год? Что он скажет Джене, для которого этот рейс первый в качестве не стажера, а полноправного члена экипажа? Как, наконец, он будет объясняться с инспекторами Космического комитета, когда начнется расследование этой истории?

Когда главный диспетчер Кейп-Йорка подтвердил «Быковскому» посадку, командир почувствовал прилив надежды. Осталось перетерпеть этот неполный час, а потом… После выдачи первого тормозного импульса у них будет еще минут двадцать, когда можно снова разогнаться и выскочить на орбиту, чтобы изменить точку посадки. Но, Аллах свидетель, он никогда этого не сделает! Чем бы ни угрожал ему Барзани. Скажет, мол, поздно спохватились, а начав процедуру посадки, прервать ее, не поставив под угрозу жизни всех находящихся на борту, уже нельзя. И это кстати.

Посторонних людей на борту быть не может. Не зря в этот раз он отправил весь экипаж лично осматривать грузовой и технические отсеки, не доверившись, как обычно, персоналу лунного космодрома. Абордаж в открытом космосе – это смешно, сейчас все же не семнадцатый век. Пусть ему с борта для наблюдения доступна далеко не вся сфера, но на это существуют диспетчеры. Они предупредят, если на пересекающейся орбите окажется даже не корабль, а сантиметровый обломок, избежавший сетей орбитальных «мусорщиков». Люди Барзани, если они вообще есть на борту, наверняка среди пассажиров. А пассажиров проводник сейчас уложит в амортизаторы, и опасность с этой стороны если не исчезнет совсем, то сильно уменьшится. Аллах, как же медленно тянется время!

– Ну, молодой человек, – преувеличенно бодро обратился Танвир ко второму пилоту, – а не прогуляться ли вам к семнадцатой секции? Пожалуй, теперь мы сможем сложить всю группу радиаторов, чтобы она не доставила нам проблем.

– Конечно, командир, – откликнулся Евгений, которому мрачность Танвира доставляла массу беспокойства весь обратный путь. – Сейчас я тест по системе прогоню на всякий случай. Потом вы складывайте группу, а я полезу за подтверждением.

Он отщелкнул замок на груди и, выпутавшись из ремней, легко поднялся в воздух над своим амортизатором.

…Ланир, повиснув под потолком, вроде бы не смотрел никуда конкретно. Но на самом деле видел все, что творится в пассажирском салоне. Пассажиров здесь оставалось все меньше, они один за другим занимали свои места. Очень скоро снаружи должны были остаться только его люди. Диверсант вздохнул и смежил веки.

Он делал так, приступая к активной фазе каждой своей операции. Те, с кем он «работал», были уверены, что их командир при этом молится. Сам Ланир их не разочаровывал. Если честно, он не был особенно религиозен и даже в самых критических ситуациях не мог выдавить из себя большего, чем обычное «Шма Исраэль»[18]. Просто для того, чтобы окончательно привести себя в форму, ему требовалась секунда полной сосредоточенности.

Когда он открыл глаза, окружающая обстановка потеряла всякое подобие цвета, обретя взамен потрясающую глубину и четкость очертаний. Имплантат у него в затылке, угадывая желание человека, начал работу в боевом режиме. Ланир оттолкнулся от потолка и поплыл в сторону места бортпроводника. Командовать ему не требовалось, его люди поняли все без слов.

Азрак подтянулся на натянутом вдоль потолка тросе и отправился вслед за Ланиром. Басал повторил его действия, а Сурра с самого начала подпирал спиной хлипкую стенку проводницкой выгородки и, чуть наклонив голову, подтвердил, что готов действовать.

Ланир оттолкнулся от края амортизатора и, оказавшись под потолком, ударом кулака раздробил пластик декоративной панели. Под ней располагались несколько распределительных коробок и сложное переплетение аккуратно уложенных и закрепленных проводов. Спустя мгновение имплантат у него в голове сверил этот узор с заранее загруженной схемой электрической сети парома и подсветил нужные из них. Ланир принялся рвать из разъемов подсвеченные провода. Сначала аудио– и видеоканал системы внутреннего наблюдения, они поддались легко. Потом выломал из гнезда кабель питания замка багажного люка. И, наконец, мультимедиа-шину связи со всеми рубками экипажа, это уже просто для верности.

Закончив, Ланир оглянулся вниз. Азрак, сорвав крышку с замка, запиравшего багажный отсек, копался в схеме. У него, видимо, все складывалось удачно, и до открытия люка оставались считаные секунды. Басал и Сурра прижимали к стене девушку-бортпроводницу, широкая ладонь Сурры надежно закрывала ей рот. Та лишь немного вздрагивала, пытаясь освободиться, и смотрела на диверсантов широко раскрытыми глазами.

– Спокойно, госпожа Блинова, – сказал Ланир по-русски, опускаясь рядом с ней. – Не сопротивляйтесь, и никто не пострадает.

В этот момент Азрак наконец справился с замком и, рывком распахнув люк, нырнул туда головой вперед. Ланир начал отсчет. Для бортового компьютера их художества точно не остались незамеченными, он уже выдал предупредительный сигнал пилотам, и до начала неприятностей осталась пара минут, не больше. Следовало надеяться, что Азрак, пользуясь наводкой имплантата, найдет контейнер с диппочтой быстро и диверсанты встретят пилотов во всеоружии. Причем как в прямом, так и в переносном смысле.

Азрак появился снизу, держа в руках уже вскрытый контейнер. Белая ткань с фиолетовыми эмблемами дипломатического представительства Уммы, пальмой над скрещенными саблями, трепыхалась в потоке воздуха, дующем из вентиляционных отверстий. Ланир сжал зубы, только сейчас осознавая ошибку. Посторонним этот контейнер видеть явно не стоило, а проводница его видела… Ладно, об этом он подумает потом. Залитые старомодным сургучом защелки легко поддались, и Ланир первым извлек из контейнера, который согласно описи должен был содержать дипломатическую почту, оружие – «Фастер» с коротким стволом и несколько обойм к нему. Остальным его людям, чтобы вооружиться вслед за ним, потребовалось всего несколько секунд.

…Предупредительный сигнал, похожий на удар маленького колокола, раздался в наушниках пилотов неожиданно. Евгений, уже начавший отдраивать люк, ведущий из рубки в переходный отсек, вздрогнул и остановился. Предупреждения, как правило, срабатывали, если требовалось какое-то срочное вмешательство экипажа. Чаще всего это происходило при выходе из строя каких-либо систем или устройств на борту. Не слишком важных, иначе включилась бы сирена тревоги. Однако иногда мелодичный колокольчик мог послужить прологом серьезных неприятностей.

– Алина, ответь! – раздался встревоженный голос Танвира. – Командир экипажа вызывает пассажирский отсек!

Евгений в нерешительности замер у уже распахнутого люка.

– Поль, ответь! – снова раздалось в наушниках.

– Есть, – немедленно откликнулся бортинженер, который был старшим в кормовом посту, – у нас все в порядке.

– Проверка связи, – произнес командир и тут же снова безуспешно попытался вызвать пассажирский отсек.

Евгений, приняв решение, подобрался обратно к своему амортизатору. Командир повернул в его сторону покрытое каплями пота лицо.