Читать онлайн «Рапсодия гнева». Страница 46

Только те, кого называли героями и пророками, могли жить не по устоявшимся нормам морали. Герои имели в себе силы противостоять влиянию общества, они сами перекраивали границы, разрушали царства и создавали новые общества с новой моралью. А пророки в общем-то приходили тогда, когда старая мораль трещала по швам, а меняющиеся условия грозили уничтожить общество, если оно не изменится.

Но чтобы ему измениться, нужно было в первую очередь менять мораль. Этим пророки и занимались, объявляя старую мораль никчемными догмами, а новую провозглашая от имени бога. Того или иного. Иначе нельзя! Мораль настолько устойчиво, настолько глубоко сидит в душах, что никто не поверит человеку, коль он скажет: «Все, чем вы жили, уже устарело. Истину говорю я вам, делайте по-моему!» А богу поверят. Если пророк докажет, что говорит его устами.

Так устанавливалась новая мораль, так зарождались религии. В поисках объективного Добра Фролов столько времени посвятил религиозной тематике, что теперь прекрасно мог бы представить, как зарождалось католическое христианство, к примеру. И почему. О православии он имел уже свое, очень четкое мнение.

Дохристианская мораль политеистических религий зародилась, наверное, вместе с самим понятием общества. И поскольку общество родилось из семьи, то вполне понятно, почему именно род и родичи были чем-то священным для наших далеких предков. Сколь бы ни было мало известно о тех седых временах, но греческие источники донесли до нас некоторые из моральных устоев стародавнего общества. Например, точно известно, что в языческой Древней Греции обряд очищения после убийства родича был намного сложнее обряда очищения от неродственной крови. Значит, убийство родича считалось большим грехом.

В славянских племенах, до объединения в Киевскую Русь, одним из наиболее почитаемых богов был Род, а некоторые его почитали и вовсе как главное божество, отца всего сущего. Нет ничего удивительного в том, что мораль тех времен поощряла месть в случае убийства родственника. Это был один из приемов активной обороны семьи, священный долг главы рода или старшего мужчины после него.

По-другому просто было нельзя, ведь на семье держалось совершенно все – наследование, передача власти, продолжение рода. Вся жизнь держалась на ней, все Добро. Постепенно с узкого понятия семьи такая мораль распространилась на более широкие родственные объединения – племя, нацию. Священными стали не только члены племени, но и территория, которую занимало сообщество – родная земля. Одним из наиболее тяжких грехов являлось предательство, то есть совершение действий на благо чужакам, врагам в ущерб родичам, соплеменникам. Это была мораль свободных людей, хозяев территории и ее богатств, ставивших землю и род превыше всего.

Примерно то же самое было и в землях иудейских до зарождения христианства. Со страниц Ветхого Завета лились реки крови, шли войны за землю, за славу и честь рода. «Око за око и зуб за зуб», – гласила мораль героев, ответственных за семью, за нацию и за землю. Эта мораль, хоть ее всячески пытаются втоптать в грязь на протяжении двух тысячелетий, сохранила отдельные штрихи. Например, ветеранов-героев, сражавшихся за родную землю и благосостояние нации, до сих пор чтут. Хотя все чаще в их адрес раздаются злобные выкрики с экранов телевизоров – «убийцы, психопаты, моральные калеки». Да, новая мораль побеждает, давит старую даже в таких мелочах. На территории православной России появляется все больше протестантских сект, начиная со «Свидетелей Иеговы» и кончая «Адвентистами Седьмого Дня». И люди в них идут! Наши люди, русские. Те русские, которые, даже приняв Христа, остались свободными. Они отбросили все каноны римской и византийской церкви, даже храмы строили из дерева, как в дохристианские времена.

И если основной православной житейской мудростью стало: «На Бога надейся, да сам не плошай», то католики постулировали и постулируют: «Полюби Бога и пастыря больше, чем самого себя». Им не нужна мораль свободных людей, мораль рабов подходит намного больше.

В Америке же христианство вообще довели до абсурда, прикрывая им все гнусности, которые захочется сотворить. Новая мораль, проповедуемая таким «христианством», давно перестала быть моралью свободных людей. Она ведь и возникла как мораль рабов – рабов Римской империи, которые не могли ответить ударом на удар надсмотрщика. Их бы просто поубивали. Им не нужна была мораль свободных людей, она бы их уничтожила. Им нужно было долготерпение и непротивление злу. Вот они его и придумали.

Русским такая мораль была не нужна. Они никогда не были ничьими рабами. А кто пробовал поработить русских, понимал, что с моралью и православной религией свободных людей шутить не стоит. Ни один захватчик не ушел безнаказанным. И выбивали его под знаменем Христа.

На Западе же непротивление злу было необходимо так же, как правила поведения в коммунальной квартире. Иначе бы попросту перегрызли друг другу глотки на зыбких границах старой Европы. Но Европа давно перестала быть коммуналкой, наверное, сразу после окончания Второй мировой войны. Теперь это большой город, а не коммунальная квартира. Она обзавелась заборами согласованных границ, стенами государственных структур, у нее есть своя мэрия в лице международных управленческих структур, у нее есть своя полиция – Интерпол и своя система внутренней и внешней безопасности. Это большой, разноязыкий, разнообразный и процветающий город, у которого большое и светлое будущее, если никто не станет топтать его дороги ковбойскими сапогами, перемазанными в коровьем навозе.

Страны и государства стали домами этого города, а всяк в своем доме хозяин. Прошеному гостю – уважение и почет, непрошеному – просьба покинуть помещение, а коль не доходит, так и пинок под зад.

Процесс еще не закончен, продолжается расселение оставшихся коммуналок. Босния, Сербия, Косово – вот имена новых домов. Другие, наоборот, объединяются, упраздняют границы. Это естественный процесс развития, а поскольку идет он в большом городе под названием Европа, то нечего с других континентов рыла сюда совать.

Американцам один раз сильно польстили – попросили открыть второй фронт во Второй мировой войне. И, как почитаемый ими индюк, они раздулись от собственной важности и незаменимости. Толку с того второго фронта оказалось не много, но все чаще раздаются выкрики с техасским акцентом, что, мол, именно они, американцы, выиграли Вторую мировую войну и победили фашизм. Так они учат в школах, про это снимают фильмы.

Но нет. История – упрямая тетка! Не вы победили фашизм, волопасы, думающие, что можно выиграть войну одними бомбежками. Нет! Его победили настоящие воины, кормившие вшей в окопах, летавшие в бездонных небесах со смертью под крыльями, угоравшие в душной броне танков, захлебывавшиеся в соленой воде тонущих кораблей и жуткой полутьме подводных лодок. Они победили коричневую чуму! Настоящие витязи чести и беспримерного героизма, витязи величайшей ОТВЕТСТВЕННОСТИ за то, что осталось за спиной гремящего фронта. За землю, за семьи. Они сражались, как русичи, как православные, и далеки были от мысли подставить другую щеку. Они начихали на католическую мораль и воспользовались моралью свободных и ответственных людей, хотя в их доме в то время свободы было ой как мало! Око за око и зуб за зуб – били захватчиков чуть ли не голыми руками, били мужчины, женщины и даже дети, били на фронте, в лесах, в городах, били на аренах цирков и на страницах газет. Око за око. И победили. Такая мораль не может не победить!

В принципе только Советский Союз и мог одержать победу над фашизмом. Совсем не случайно Гитлер прошел по благополучной Европе, как по лужайке у дома, и запнулся в стране, разоренной, разрушенной коммунизмом, полуголодной, безграмотной. Но эту страну отличало одно – мораль. И фашисты увидели, что не все подставляют другую щеку.

Но кончилась война, открылся «железный занавес», и в Союз хлынул поток сохранившейся за рубежом первозданной христианской морали. Русские ужаснулись – что же мы делаем? Никто ведь так не живет! Что мы, дикие, что ли? Русские решили, что откатились назад, к дохристианской морали, а на самом деле они сделали шаг вперед к морали свободных людей. Это Европа все еще жила по рабским нормам.

Но, как и принято у русских, все иноземное принимается с легкостью и радостью. Цивилизация! От полного порабощения после сорок пятого года нас удерживало только то, что оставался один настоящий и грозный враг – Америка со своей водородной бомбой. В результате в морали русских возник двойной стандарт – христианские нормы для внутреннего «соцлагерного» пользования и ксенофобия по отношению к капитализму. На самом деле это было неплохим решением проблемы.

Но и Америка была не так проста, как хотелось бы. Раздувшись от значимости своей «победы» над фашизмом, они внушили сами себе и попытались внушить другим, что Европа без их помощи вообще не обойдется. Внушить это оказалось не так уж и сложно – коммунизм был силен, русские ракеты быстры и точны. Против них нужна была сила не меньшая – в Европе такой не было.