Читать онлайн «Массовое процветание. Как низовые инновации стали источником рабочих мест, новых возможностей и изменений». Страница 72

Источник: Milanovic, Liberalization and Entrepreneurship (1989).

Примечание: без собственно государственных служб (то есть включены только государственные предприятия, занятые коммерческой деятельностью).

* Упорядочено по доле ВВП (при доступности данных).

Франции и Швеции) действуют мощные государственные программы, направленные на снижение безработицы, что, следовательно, маскирует их тенденцию к высокой безработице. Напротив, в большинстве наименее социалистических стран, в частности в США, Великобритании, Канаде, Австралии и Норвегии, подобные дорогостоящие меры применяются крайне редко (см.: OECD, Employment Outlook, 2005).

Социализм традиционно означал высокую долю экономически активного населения, а не просто низкую безработицу среди него. Однако доля экономически активного населения в процентах от трудоспособного населения не показывает связи между социализмом и высокой долей экономически активного населения. В 1995 году, согласно обзору «Экономические перспективы ОЭСР» (OECD Economic Outlook) за июнь 2000 года, доля экономически активного населения в «главных странах» составляла: 76,9% в США, 75,8% в Канаде, 75,3% в Великобритании, 71,2% в Германии, 66,7% во Франции, 57,4% в Италии. (Дания с ее 80,2% и Голландия с 77,7% — еще две страны с низкой государственной собственностью и высокой долей экономически активного населения.) Следовательно, нельзя сказать, что относительно социалистические экономики демонстрируют тенденцию к высокой доле работающих. Напротив, с определенной уверенностью можно сделать прямо противоположный вывод. (Есть лишь две аномалии — доля экономически активного населения в Австрии составляет 76,5%, то есть достаточно большое значение, хотя в этой стране значительная государственная собственность. Испания, данных по которой у Милановича нет, отличается чрезвычайно низкой долей экономически активного населения — 61,5%, несмотря на низкую государственную собственность.)

Удручающие результаты как по безработице, так и по доле экономически активного населения, являются весьма показательными провалами европейского социализма, если судить по выдвигаемому большинством социалистов требованию экономической вовлеченности, то есть привлечения людей трудоспособного возраста в основные отрасли экономики на условиях, которые позволяют им нормально участвовать в жизни общества. Некоторые социалистические лидеры сетовали на то, что столкнулись с препятствиями, созданными «мультикультурализмом», хотя континентальные европейские страны, занимающие высокое место по степени близости к социализму, — не единственные, кто сталкивается с культурным, этническим и расовым разнообразием, и уж конечно гораздо больше такого разнообразия в США. Причиной этих провалов может быть то, что страх бизнеса, питавший социалистическое движение, также обусловливает и низкую долю экономически активного населения. Также возможно, что доля экономически активного населения оказывается низкой, а безработица высокой в странах, где рабочие условия отличаются чрезмерной бюрократизацией и где образцовым примером представляется работа на почте с соответствующей зарплатой. В подобных странах большое число людей трудоспособного возраста предпочитают работать дома или в так называемом неформальном секторе или в «теневой экономике». В фильме Райнера Вернера Фасбиндера «Замужество Марии Браун» запечатлен тот период, когда немецкие женщины в последние годы Второй мировой войны, и даже позже, начинали заниматься экономической деятельностью, но немецкий социализм не помешал им вернуться к своим kinder, Küche, kirche (детям, кухне и церкви), как только у них появилась такая возможность.

Еще одно возможное объяснение разочаровывающих показателей безработицы и доли экономически активного населения в некоторых экономиках состоит в том, что домохозяйства в этих странах отличаются высоким уровнем сбережений по отношению к располагаемым доходам домохозяйств. Если брать крупные экономики ОЭСР начала 2000 года, странами с высоким уровнем сбережений были Бельгия, Франция, Италия и Испания (Economic Outlook 2011); а странами с наименьшей долей экономически активного населения были Италия, Франция, Бельгия и Испания. Странами с наименьшими сбережениями населения были США, Канада и Великобритания; а странами с наибольшей долей экономически активного населения — Канада, Германия, Великобритания и США. Наиболее прямая причинно-следственная связь ведет от высоких сбережений к высокому богатству и высокому спросу на досуг, а также к позднему вступлению в ряды рабочей силы и раннему выбыванию из них. (Данные по богатству доступны только для стран «Большой семерки».) Косвенная связь ведет от богатства к расходам государства всеобщего благосостояния, которое ослабляет стимулы к труду, предлагая многие вещи задаром. (Марио Драги, председатель Европейского центрального банка, как-то напомнил о словах Руди Дорнбуша, который, уже в старости, сказал: «Европейцы такие богатые, что могут платить каждому, чтобы он не работал».)

Еще один тезис социалистов о превосходстве в сфере занятости гласит, что в социалистической экономике работа является более постоянной. Они могут утверждать, что работа в такой экономике характеризуется большим постоянством, потому что люди реже меняют рабочие места, что обусловлено меньшим уровнем инноваций. Однако большинство социалистов не стали бы строить свою аргументацию о превосходстве социализма на том, что последний предусмотрительно преграждает путь инновациям. (Можно даже представить, что социалистические экономики не уступают остальным по числу инноваций, но при этом превосходят их по качеству, поскольку, создавая больше препятствий для инновационных проектов на предприятиях, они компенсируют это осуществлением более долгосрочных проектов. Но большинство наблюдателей стран с большим уровнем социализма признают, что в них мало динамизма.) Поклонники социалистической экономики утверждают, что она по самой своей природе располагает теми ключевыми инструментами, позволяющими сгладить циклические колебания занятости, которых нет у капиталистической экономики.

Казалось, что этих инструментов как раз недоставало Америке 1930-х годов. Когда экономика начала резко падать и наступила Великая депрессия, государственные финансовые инструменты применялись ограниченно — для поддержания цены золота до тех пор, пока в 1933 году золотой стандарт не был отменен. Так или иначе, этих инструментов все равно было бы недостаточно для противостояния структурным силам, которые вызывали перемещение рабочей силы из строительства или сельского хозяйства в автомобилестроение и другие отрасли, производящие потребительские товары длительного пользования. (Урок был усвоен: во время спада 2008-2009 годов мировые организации кредитно-денежного регулирования не стали продавать свои золотые резервы, чтобы предотвратить рост цен на золото.) У правительства было мало налоговых средств, которые помогли бы сбить рост безработицы. Не собираясь устанавливать контроль над частной промышленностью, президент Гувер, инженер по образованию, занялся масштабными строительными проектами, желая укротить реки и возвести плотины для производства электроэнергии на гидроэлектростанциях. Однако определенная привычка к консерватизму не позволила правительству заполонить всю страну дамбами и плотинами. Современный капитализм, на котором была построена экономика, в конечном счете так и не смог решить проблему занятости. Напротив, центральное правительство социалистической экономики, сталкиваясь с экономическим спадом, может призвать государственные предприятия поддерживать или даже увеличить их инвестиционные расходы, как если бы деньги вообще не были проблемой. Так произошло в Китае в период уже упоминавшейся глобальной рецессии, когда государство заставило местные органы власти открыть кран финансирования для расширения строительных проектов местного уровня.