Читать онлайн «О НАЦИОНАЛИЗАЦИИ». Страница 16

При режимах диктатуры коммерческого интереса непрерывно усиливались антагонистические противоречия между промышленными регионами, где проживало большинство самого деятельного и образованного населения пережившей буржуазную революцию страны, и столичной спекулятивно-ростовщической олигархией, а так же тесно связанной с ней правительственной бюрократией. Противоречия эти нельзя было примирить, так как непримиримыми являлись породившие их первопричины. Промышленные регионы вынуждены были искать политические способы установления собственной власти, сначала внутри режима, а затем и над всей страной. Для этого им требовались средства вооружённой защиты своих жизненных интересов, связанных с развитием производительных сил.

Такие средства появлялись не как в чистом виде военные, а как военно-политические. Вокруг революционно настроенных политиков, которые создавали новые, отвечающие интересам средних слоёв горожан идеологические отношения и борющиеся за такие отношения националистические политические организации, возникали добровольные вооружённые отряды из числа наиболее ревностных последователей. При резком углублении общегосударственного кризиса, как правило по причинам углубления мирового кризиса капиталистического рыночного товарно-денежного обмена, и обособлении двух центров политической власти, одного из сторонников режима диктатуры коммерческого интереса, а другого из сторонников установления нового режима, режима поворота страны к развитию национальных промышленных производительных сил, именно добровольные вооружённые отряды обеспечивали политическую победу националистическим организациям. На их основе складывалось национальное управление и политическое двоевластие и во время вызываемой двоевластием гражданской войны начиналось строительство военных подразделений с национальным мировосприятием. После победы националистов в гражданской войне часть этих добровольцев переходила в профессиональные вооружённые силы и силовые ведомства, заражала их новым смыслом существования, увлекала своей символикой, своими ритуалами служения идее национального государства, а их офицерский состав преобразовывала во второе общественное сословие национального общества.

Сейчас как раз подобное развитие событий и вызревает в России, которая при коммунистическом правлении пережила всеохватную индустриализацию и вызванное этим тотальное раскрестьянивание государствообразующего этноса. Именно в промышленных регионах России и подготавливается национализация русского городского общественного сознания, восприятие идеологии национальной демократии, идеи о национализации всей собственности страны и об общественно-государственном, а вернее сказать, национально-государственном устроительстве власти. Именно в промышленно развитых регионах вызревает среда массового восприятия городской политической традиции военно-управленческого сословия нового государства, там станут укореняться символика и духовно-политическая культура национального самосознания трёх городских общественных сословий, объединяемых идеалом национального общества.

Только политическая сила, которая сможет идеологически и организационно возглавить процесс возникновения в промышленных производительных регионах военизированных отрядов, готовых к выстраиванию национального управления при политическом представительном самоуправлении и к гражданской войне против сторонников удержания господства коммерческого космополитизма, и докажет способность подготовить из них тысячи и тысячи сознательных бойцов, идейно устремлённых к победе ради национализации территории и производительных сил страны, – только она в состоянии будет реально вести борьбу за власть и осуществлять Национальную революцию. Способность идеологически и практически возглавить этот процесс она проявит через способность организовать административно-территориальный захват стратегически важного для борьбы с режимом диктатуры коммерческого политического интереса региона. Регион должен быть достаточно близким к столице и промышленно развитым, с крупным городом в качестве места расположения главной штаб-квартиры революционной политической организации, городом, в котором, как в зеркале, отражаются крупные буржуазно-экономические и политические промышленные интересы и их непримиримое противоборство с олигархическими интересами, обслуживаемыми исполнительной властью ныне господствующего в стране режима.

Обобщим выводы, сделанные в предыдущих главах.

Всякая феодально-государственная собственность, а так же её разновидность: коммунистическая государственная собственность, – управлялась и защищалась привилегированной государственной или партийно-государственной бюрократией. Государственные интересы при этом были такими, какими их понимало коллективное бюрократическое мышление, как главное собственническое мышление на высшем этапе развития феодальной традиции государственной власти.

Национально-государственная же собственность управляется и защищается политической действенностью национально-общественной государственной власти, которая осознала и обозначила свой национальный корпоративный интерес в мировых рыночных капиталистических отношениях. В идеале национально-общественная государственная власть является сословно-корпоративной, с чётким сословным разделением труда и с сословными правами на определённую часть национальной собственности, с особыми внутрисословными отношениями и культурами, объединяемыми наличием самодовлеющего политического национального сознания на основе национальной общественной этики и морали. Национализация политических, юридических, экономических отношений и всей собственности конкретной страны, как одна из главных задач Национальной революции, есть лишь непременное условие для появления зародыша традиции именно такой, национально-общественной государственной власти. Но при всех прежних Национальных революциях, которые происходили в переживших буржуазные революции странах, национализация осуществлялась опытным путём, без ясного понимания, что надо стремиться именно к этой стратегической политической цели. Признаки приближения националистических политических сил к такому пониманию под воздействием русского ленинского большевизма обозначились, быть может, лишь в фашистской Италии и в национал-социалистической Германии.