Читать онлайн «Цепочка вечных ценностей». Страница 9

Среди весьма немногих вечных ценностей одна заслуживает особого внимания – ценность общественной солидарности. Проявляется ли она в социально ответственном поведении бизнеса, в моральной ответственности СМИ, в политической ответственности государственных инстанций – все это различные версии того, о чем сказано не столь давно, но абсолютно точно – «…надеешься только на крепость рук, на руки друга и вбитый крюк и молишься, чтобы страховка не подвела…»

Но прежде, чем взяться за руки, «чтоб не пропасть поодиночке», оглядимся вокруг и всмотримся в себя – чтобы никто из нас не попал в положение, когда друг окажется вдруг «и не друг, и не враг, а так…»

Успех командной игры определяется способностью всех ее участников сонаправить свои усилия на достижение общей задачи. Не успех любой ценой, не торжество эгоизма, а гармония, талантливое сочетание плюсов и минусов всех игроков, добровольное принятие ими в расчет предпочтений и интересов других действующих лиц, согласованное следование всех общей стратегии дают в итоге победу. За понимание этой истины совсем недавно, в 1994 году была присуждена Нобелевская премия по экономике. Ее лауреат, Джон Нэш, совершил открытие, сопоставимое с вкладом Ньютона, Коперника, Эйнштейна в естественных науках.

Джон Нэш опроверг классический постулат Адама Смита о том, что «невидимая рука» рынка, побуждая индивидов преследовать свои эгоистические цели, увеличивает благосостояние всего общества. Неувязки этого тезиса с реальностью находили теоретическое разрешение либо во все более абстрактных схемах, отрывающихся от жизни и опирающихся на множество условных допущений (о совершенстве рынка, рациональности поведения и т.д.), либо в эклектике практицизма. За два с половиной века после Адама Смита вскрылось множество «внешних эффектов» хозяйствования, разработаны многообразные концепции социальных благ, даны более обширные мотивации экономического поведения, осмыслены превращения «невидимой руки» в «видимый и невидимый кулак». Но главное – мир не раз становился свидетелем того, как во вражде и жажде делового успеха, основанной на примате эгоистических устремлений, ломались судьбы людей, организаций и народов, истощались ресурсы, деградировала экология, погибали социальные системы. Случившийся в 90-е годы повсеместно в мире всплеск либерализма в таком, узкоэгоистическом понимании совершенно отчетливо сменился иными, восходящими к «социально-рыночному хозяйству», конструкциями и мотивациями социальной ответственности.

Суть открытия Джона Нэша состоит в доказательстве формально-математическими методами чрезвычайно простой и очень древней нравственной установки, приложенной к повседневной практике бизнеса, переговорных процессов вплоть до международного уровня. А именно – для достижения устойчивости в сложных системах, которыми являются любые социальные группы, необходимо, чтобы каждый индивид, каждый игрок стремился к достижению своих целей, но с учетом взаимодействия с другими игроками и требованиями благополучия всей системы. Таково новоподтвержденное авторитетом Нобелевского комитета базовое требование к правилам командной игры. Только корректируя свое поведение с учетом интересов других игроков можно достичь оптимального распределения выигрыша для всех сторон, причем не только внутри команды, но и между соперниками. Состязательность, таким образом, может вполне эффективно подразумевать партнерство.

Описание последствий нарушения этого правила мы находим в Ветхом завете, в истории со строительством Вавилонской башни. Замысел построить город и в нем башню высотою до небес принадлежал потомкам Хама, одного из сыновей Ноя, чей ковчег спас человечество от гибели. Однако замешан этот замысел был на стремлении прославиться и, что особенно важно – выйти из завещанного Ноем подчинения потомкам Сима и Иафета, братьев Хама. Итог небогоугодной затеи хорошо известен – строители стали говорить на разных языках, перестали понимать друг друга, бросили стройку и разошлись по земле в разные стороны. Постепенно забыли люди и свое изначальное родство. Командная игра не получилась, сказали бы наблюдатели сегодня.

«Всякое царство, разделившееся само в себе, опустеет; и всякий город или дом, разделившийся сам в себе, не устоит»[10].

Ровно три года назад во вступительном слове к очередному номеру журнала «Экономические стратегии» говорилось: «Никогда еще российское ощущение жизни в «эпоху перемен» не сопровождалось таким очевидным пониманием угрозы упущенных возможностей… На тех, кто принимает в России стратегические решения, лежит сегодня беспрецедентная историческая ответственность за адекватность экономического выбора, последовательность и настойчивость в его реализации». Стоит напомнить, что проблему стратегического выбора страны в условиях глобализации обсуждал блистательный международный состав авторов того номера: Н. Шмелев, И. Валлерстайн, А. Белоусов, Е. Козловский, Дж. Кьеза, Т. Кишида и другие.

С тех пор прошло более 1000 дней. И в каждый из них можно было принять одно или более грамотных, важных решений. Есть ли у нас ощущение того, что Россия и призванные выразить ее жизненные интересы лидеры совершили ответственный выбор, предложили вдохновляющий проект развития страны, что открывшиеся в этот период возможности эффективно использованы, что продемонстрирована достаточная настойчивость в реализации выдвинутых задач? Укрепилась ли наша уверенность в том, что наступление часа «Х», которым всего лишь через полвека может обернуться и истощение невосполнимых запасов природных ресурсов, и непредсказуемый поворот близпылающих конфликтов, и молниеносные метастазы множества внутренних недугов, мы способны встретить во всеоружии – с готовыми алгоритмами действий, с ресурсными резервами, без паники и растерянности, мужественно, солидарно и целеустремленно?

На мгновенный и однозначно утвердительный ответ способен, видимо, лишь мозг, обуянный фантазией. Невосполнимый стратегический ресурс времени, по большому счету, упущен. Хотя список виновников бездарных игр со временем не ограничивается нынешними руководителями. А по малым счетам малых успехов последнего короткого срока, которые, разумеется, можно отпропагандировать как весьма увесистые, «судьбоносные» – нужны ли нам самообольщения?