Читать онлайн «Перед вызовами времени. Циклы модернизации и кризисы в Аргентине». Страница 12

В середине 40-х годов прошлого века, когда агроэкспортная модель проявила отчетливые признаки морального и материального износа, страна оказалась в точке бифуркации, из которой были возможны различные траектории движения. Обновленные правящие элиты в лице перонистской верхушки принялись вырабатывать альтернативную стратегию экономического развития и формировать новую социальную базу правительственного курса. Перонистскому режиму удивительным образом удалось сплотить в рамках единого блока традиционных консерваторов из аграрной глубинки и склонных к социалистическому влиянию промышленных рабочих, объединенных в быстро растущие синдикаты (число членов профсоюзов в 1947–1950 гг. выросло в 10 раз – с 500 тыс. до 5 млн человек)52. Вне этого контекста трудно понять основное содержание политики перонизма.

Едва придя к власти, новый глава государства выступил с беспрецедентными для Аргентины социально-экономическими заявлениями откровенно националистического толка и сформулировал такие цели в сфере хозяйственного и политического развития страны, которые были абсолютно немыслимы для его предшественников на этом посту. В частности, под лозунгом «Социально справедливая, политически свободная и экономически суверенная Аргентина » в качестве приоритетных ставились задачи добиться «сверхиндустриализации», покончить с системой «laissez faire» (т. е. рыночным капитализмом) и поместить государство в центр всей национальной экономики53.

Обеспечивая достижение этих целей, Х.Д. Перон приступил к созданию огромного по аргентинским масштабам государственного сектора. Правительство национализировало созданный в 1935 г. как смешанное предприятие Центральный банк, передало в государственные руки телефонную связь, снабжение потребителей природным газом и электроэнергией, создало национальную авиационную компанию «Аэролинеас архентинас» и укрепило ранее образованное госпредприятие торгового флота, совместно с частным капиталом учредило сталелитейную фирму СОМИСА, значительно расширило производственную деятельность учрежденного в 1941 г. военно-промышленного холдинга «Дирексьон хенераль де фабрикасьонес милитарес», заложило основы программы создания в стране атомной энергетики. Одновременно был установлен государственный контроль над страховыми компаниями и национализированы банковские депозиты. На практике национализация депозитов означала, что все вклады переходили под контроль Центробанка, который решал, кому и на каких условиях предоставлять кредиты. В руках государства (а точнее – конкретных чиновников) оказывался мощный рычаг воздействия как на отдельные компании, так и в целом на макроэкономическую обстановку в стране. «Выражаясь другими словами, – писал в этой связи Р. Качаноски, – с точки зрения перонистов, небольшая группа бюрократов имела право решать, что производить, по каким ценам, в каких количествах и какого качества»54.

Принятые меры (вторая волна модернизации национальных социально-экономических структур) означали структурную трансформацию экономики Аргентины, которая прошла в весьма сжатые исторические сроки, но, как показали дальнейшие события, носила частичный и незаконченный характер и была отмечена внутренними противоречиями и нестыковками. Все это, разумеется, ослабляло положительный эффект от проводимых преобразований.

Приоритетным направлением макроэкономической политики Х.Д. Перона явилась индустриализация, проводимая преимущественно на основе национальных усилий и за счет внутреннего рынка. В этом ее историческое значение. Как писал аргентинский исследователь Клаудио Белини, «перонистское десятилетие, охватившее 1946–1955 гг., можно рассматривать в качестве ключевого периода в экономической истории Аргентины»55.

Индустриальный проект перонизма предусматривал использование разнообразных инструментов и институтов развития: протекционистские тарифы в отношении импорта, контроль над обменным курсом песо, дешевые кредиты промышленным компаниям, относительно низкие цены на товары и услуги предприятий государственного сектора. Были созданы Министерство промышленности и Банк индустриального кредита, приняты два пятилетних плана, которые заложили ориентиры роста национальной индустрии и определили механизмы достижения поставленных целей. На ряде направлений промышленное развитие продвинулось далеко вперед. Так, были заложены основы автомобилестроения (местное производство подскочило со 108 машин в 1951 г. до 6404 в 1955 г.), что дало мультипликативный эффект роста целого ряда смежных отраслей. Бурно развивалось производство электробытовых приборов (см. табл. 1.7), определенный импульс получил выпуск сельскохозяйственной техники, почти в 3 раза в 1946–1953 гг. выросло количество текстильных предприятий и т. д. Подгоняемая высоким спросом, созданным благодаря развертыванию общественных работ, увеличила обороты цементная промышленность.

Таблица 1. 7 Производство электробытовых приборов (шт.)

Источник. Belini C. La industria peronista. 1946–1955: politicas püblicas у cam-bio estractural. Buenos Aires, 2009. P. 138.

Структурным ограничителем индустриализации стали сами сравнительно небольшие размеры аргентинской экономики, сложность пробиться на внешние рынки и относительно слабый внутренний потребительский спрос, в частности, за счет низких заработных плат большинства населения. Простой пример. В 1954 г. средние зарплаты работающих по найму колебались в пределах 500—1000 песо, тогда как холодильник стоил порядка 10 тыс. песо. Это обстоятельство заставило власти (наряду с проведением политики роста реальных доходов) поощрять продажу товаров длительного пользования с рассрочкой платежа до трех лет, что несколько улучшило ситуацию. С тех пор продажа товаров в квотах пользуется у аргентинских потребителей особой популярностью.

Наиболее впечатляюще выглядели макроэкономические показатели 1946–1948 гг.: ВВП Аргентины в среднем рос на 8,5 % в год, объем внешней торговли подскочил с 1 851 до 3 217 млн дол. (см. табл. 1.8). В эти три «золотые года» обрабатывающая промышленность развивалась опережающими темпами и выросла на 32 % (аграрный сектор – на 13 %). Положительный сдвиг произошел в социальной сфере – покупательная способность населения увеличилась на 46 %.

По данным переписи 1954 г., в Аргентине насчитывалось 1478 государственных предприятий, многие из которых были крупными (по аргентинским меркам) компаниями. Составляя всего 1 % общего числа индустриальных фирм, госпредприятия давали 10,3 % валовой продукции. Анализируя эту информацию, З.И. Романова обоснованно пишет: «Рост государственного предпринимательства в промышленности означал усиление экономических позиций промышленной буржуазии, опиравшейся на более емкий рынок в связи с увеличением государственного спроса»56. От себя добавим, что именно в период перонистского правления в Аргентине сформировался мощный, влиятельный и крайне коррумпированный слой так называемой «буржуазии пребенды» или «синекурной буржуазии », т. е. части местного предпринимательского класса, строящего свой бизнес преимущественно на базе «особых отношений» с государством. Вполне определенно по этому поводу высказался видный перонистский деятель, президент страны в 2002–2003 гг. Эдуардо Дуальде: «Наша национальная буржуазия практически была создана волевым решением государства в конце 40-х – начале 50-х годов. Перон кооптировал одного из предпринимателей в свое правительство и назначил его министром экономики. С этого момента началось формирование местного предпринимательского сообщества…»57