Читать онлайн «Экономический цикл: Анализ австрийской школы». Страница 22

В течение многих лет на редакторской странице Wall Street journal говорилось о том, что нет таких низких цен на акции, которые невозможно или не нужно было бы поднять с помощью вливания новой ликвидности. Поэтому авторы приветствуют любое событие, которое вынудит Федеральную резервную систему понизить процентные ставки. К примеру, войну. Однако отнюдь не только Wall Street jour-nal придерживается мнения, что война и благоденствие взаимосвязаны. Все средства массовой информации преподносят разгром и без того разваливавшегося жестокого режима в Афганистане как некий триумф национальной воли, как вестник приближения управляемой государством утопии мира и процветания.

Это старая тактика - отождествлять военную мощь с экономическим здоровьем, объединять добровольный сектор частной производительности с принудительным сектором центрального планирования. Тут сочетаются все распространенные заблуждения — от идеи Кейнса о том, что государственные расходы увеличивают производительность, до мысли Ленина о том, что капитализм наживается на военных конфликтах.

Но Батли идет еще дальше. Он не только считает, что благоденствие и военная мощь базируются на одних и тех же политических приоритетах (это в любом случае не верно) но и полагает, что сам по себе милитаризм является как раз тем, что приносит благоденствие. В своей колонке он воздает должное не предпринимательству, а военачальникам.

Батли следовало бы знать, что не война делает возможным благоденствие, а прежде всего благоденствие делает возможным войну, как и реализацию прочих программ правительства. Государственные доходы, которые уходят на финансирование военных действий, выкачаны из частного сектора. Так же кормится паразит, живущий на теле хозяина. Чем крепче здоровье хозяина, тем лучше паразиту, которому удается стать толще и сильнее, чем когда-либо еще.

Таким образом, лишь капитализм и поразительная производительность свободной экономики обеспечивают силу и влияние США. Что касается правительства, то если оно и не облагает налогами рынки, то выкачивает из них производительную силу иными путями. Нынешняя борьба со спадом, к примеру, ведется за счет кредитной экспансии, что привело к значительному увеличению задолженности. Тем временем осуществляемая Федеральной резервной системой в течение 12 месяцев программа по поддержанию экономической экспансии потерпела сокрушительную неудачу. Она понизила процентные ставки до такой степени, что сбережениями, уже достигшими небывало низкого уровня, пожертвовали в пользу биржевой спекуляции.

Во второй половине 2001 года на сцену вышли политики, призывающие потребителей и предприятия тратить деньги. Это было попыткой направить в иное русло правильное желание людей привести свои финансовые дела в порядок во время спада. Долг не был погашен, напротив, все виды долга достигли опасных высот. Американцы довели уровень потребительского и корпоративного кредита до рекордно высокой отметки.

Ни слепой восторг, ни искусственные вливания ликвидности не в состоянии успешно заменить старомодного капитального ремонта. Как мы узнали на этой конференции, реальный экономический рост невозможно создать с помощью печатного станка. Во времена, когда политический истеблишмент пытается создать оптимистическими разговорами видимость благополучия, при этом тратя бесконечные миллиарды на войну и социальную помощь, никто не хочет слышать о том, что за эти бюджетные и денежные траты придется заплатить большую цену.

«Благоденствие из-за войны подобно тому благоденствию, которое приносят нам землетрясение или чума, - писал Мизес. - Землетрясение позволяет строителям делать хороший бизнес, а при холере лучше пойдут дела у врачей, аптекарей и работников похоронных бюро. Но все же никому из-за этого еще не приходило в голову восхвалять землетрясение или холеру и называть их стимулами, способствующими росту производственных сил на благо всего общества».

Власть правительства и рыночная производительность имеют противоположные цели. Как писал Мизес, «история — это борьба двух начал - мирного, способствующего развитию торговли, и военно-империалистского начала, для которого общество — не свободное разделение труда, а насильственные репрессии одних членов общества по отношению к другим». Далее Мизес замечает: «Военное государство — государство бандитское, которое существует за счет трофеев и дани».

Мизес считает, что бывают ситуации, когда применение военной силы необходимо, но он просит нас не заблуждаться насчет его последствий. «Это влияет не только на экономическую ситуацию, но и имеет нравственные и политические последствия, - пишет он. - Милитаризм занимает место демократии, гражданские свободы исчезают там, где торжествует военная дисциплина». Поэтому, полагает Мизес, за применение военной силы всегда приходится расплачиваться свободой и нет никаких оснований делать вид, что дело обстоит иначе.

Мы видим, как в наши дни происходит нарушение свобод. Благодаря принятому осенью и зимой законодательству федеральная полиция получила беспрецедентные полномочия. А наша якобы свободная пресса это проигнорировала или же самым постыдным, лизоблюдским образом приветствовала. Политические инакомыслящие непосредственно сейчас подвергаются преследованиям безо всяких на то причин. В не столь давние времена ФБР и секретные службы наведывались в общежитие к студентам, якобы придерживающимся антиправительственных взглядов. Так же обращались и со специалистами в области бизнеса, если, к примеру, кто-нибудь подслушивал «циничные замечания», сделанные ими в местном спортзале. Что касается Конгресса, то он стал абсолютно бесполезным в качестве сдержи-вателя исполнительной власти. Согласно Декрету о конгрессе, президент получил беспрецедентную и единоличную власть, что является абсолютным нарушением Конституции. И это лишь начало перечня случаев вмешательства государства. В том, что касается экономической сферы, мы на данный момент имеем консервативную администрацию, призывающую к выплате большего количества пособий по безработице, новым ограничениям в использовании наличных денег, талонам на питание для иностранцев, повышению государственных расходов и расходов на бесплатные школы, увеличению объема иностранной помощи и, наконец, увеличению объема денег и кредита Федеральной резервной системы, чтобы сделать все это возможным.

Нам следует ожидать еще одного сеанса раздачи помощи, возможно, даже помощи Японии, где безнадежные долги банков уже составляют более триллиона долларов, а официальные лица обрывают телефоны Вашингтона. Мне недавно сказали, что в испаноязычной прессе уже появились сообщения о той финансовой помощи, которую США направляли в Аргентину до наступления там кризиса. И не забудьте о миллиардах, направляемых в Афганистан для масштабного восстановления всего того, что США там только что разрушили.