Читать онлайн «Земля изначальная. Начало пути». Страница 40

Стас не вмешивался, прекрасно понимая, что является пособником убийства или казни. Как ни называй процесс лишения жизни человека, от этого гуманнее он не становится, но, во-первых, Игорь решил дилемму[164], стоявшую перед Стасом, а во-вторых, некоторым образом это все-таки была дуэль, сатисфакция[165].

Когда хрипы Гасконца стихли, Стас стал свидетелем любопытной картины. В течение короткого поединка он наблюдал за энергетическим полем бандита. Видел, как тот напрягает все силы, пытаясь пробить блокирующий его ментальные возможности колпак. И в момент смерти Стас не отключился от контроля над его ментальным полем. Хрипящий последний выдох и застывший взгляд совпали с началом движения энергетического поля Гасконца. Оно медленно, как бы нехотя, начало подниматься над остывающим телом, еще полностью сохраняя свою структуру и цветовую гамму. Какое-то время неподвижно висело в воздухе, затем совершило несколько неуверенных движений вправо и влево.

Стас ясно ощущал, что энергетическая оболочка Гасконца жива и разумна, она хранит все страхи и эмоции своего бывшего хозяина и в настоящий момент пребывает в полной растерянности. Через пару минут кокон начал сжиматься, приобретая форму шара размером чуть более баскетбольного мяча. Менялась и окраска энергетической оболочки: из багрово-черных тонов она плавно перетекала в более спокойные, голубые, розовые и синие. В какой-то момент шар, уже мерцавший внутренним огнем, начал вращение вокруг своей оси, а затем в одно мгновение исчез. «А ведь Пифия обещала, что я узрею доказательства бессмертия души», – мысль пришла как бы между прочим.

– Стас, забираем Машку и идем отсюда. Я так понимаю, ты ее усыпил?

– Подожди пару минут. Я кое-что поправлю в ее организме, сама пойдет. Своим ходом. Заодно и тебе кровь надо остановить, – он произвел несложную регулировку энергетических нитей поля девушки, ускоряя процессы регенерации в области таза, очищая эмоциональную сферу от черноты негативных эмоций и упрощая восприятие произошедших событий.

– Ты еще и целитель? – Игорь внимательно наблюдал за Стасом.

– Исцелять проще, чем убивать – и, главное, значительно приятнее. Ты лучше скажи, Ковбой, как вы умудрились так вляпаться?

– Излишняя самоуверенность подвела. Никак не ожидал, что весть об уничтожении байкеров так быстро разнесется по городу. Нас ведь здесь боялись. Не то что поперек слово сказать – стороной все старались обходить.

– Сделал, что я просил?

– Нужных людей зарядил. Весточку по городу разнесут. Вскоре жди гостей в долине. С астрофизиком все намного сложнее. Есть тут один, но…

– Что замялся? Договаривай.

– Дело в том, что он года три назад бросил кафедру физики. И ушел в монахи. Что-то с семьей у него случилось. То ли жена бросила, то ли изменила. Видели его в городе. Жив вроде.

– Где его найти?

– В Васильевской балке есть монастырь. Это километров семь, за городом. Якобы там обитает. Вот только насчет ясности его мышления у меня существуют глубокие сомнения.

– Нужно ехать. Сейчас с Машей разберемся и выдвинемся. Как думаешь, до темноты успеем?

– Если на байке, то легко. Ты-то сам на чем сюда прибыл?

– На «Харлее» Викинга. Как чувствуешь себя, Маша? – Стас обратился к открывшей глаза девушке. – Встань и пройдись.

– Да нормально все. Ночь сегодняшняя только… Как-то все в тумане. Не помню…

– Ну и не напрягайся. Ты машину вести сможешь?

– Раньше водила. Только с коробкой-автомат.

– Коробка там автомат, это точно. Тогда выдвигаемся. Игорь, твоя «Хонда» на площади у входа припаркована. Я пройдусь. Тут недалеко, а вы – за мной.

Приказ главнокомандующего исполнили в точности. Оружие было аккуратно сложено в багажнике и на задних сидениях. Не только сложено, но и рассортировано на автоматическое, полуавтоматическое и холодное. В отдельном ящике лежали боеприпасы. Два караульных исправно несли службу. Один маршировал у мотоцикла, перекинув автомат на левое плечо. Второй замер у открытой двери «Хаммера».

Это необычное зрелище очень заинтересовало местных котов, которые, сидя на соседнем мусорном баке, с любопытством наблюдали за почетным караулом, изредка обмениваясь мнениями. Получив от Стаса благодарность за добросовестное несение службы в виде кодировки и досрочной демобилизации, два бородатых воина растворились в городских дворах.

– Всю жизнь мечтал на такой тачке покататься. Как-то не сложилось, – Стас похлопал рукой по желтому капоту «Хаммера». – Но машина стоящая, жалко бросать в городе. Маша, справишься с этим монстром? Его надо бы в долину доставить. А нам с Игорем сегодня немного в другую сторону.

– Управлять, наверное, смогу, но на дороге самой будет страшновато.

– Половину пути мы тебя проведем. Да и на дорогах сейчас спокойно. Место Викинга еще занять не успели. Этот «Хаммер» был визитной карточкой Гасконца, если нос высовывать не будешь, ни один бродяга не рискнет останавливать, – Игорь с удовольствием осматривал огромный джип.

– Народ в поселке успокой. Мы завтра постараемся быть на месте. Занимай место капитана этого корабля бездорожья, и тронулись.

Через два часа, дав последние наставления освоившейся за рулем девушке, свернули с автомагистрали на проселочную грунтовую дорогу. Деревянные купола небогатой церквушки показались вдали, когда начало смеркаться. К воротам подъехали уже в полной темноте. Гостеприимством в монастыре не отличались и на настойчивый стук не реагировали. Если бы не слабый запах дыма, именно дыма от очага, можно было бы счесть обитель безлюдной. Стас легко перемахнул через частокол забора и открыл массивный стальной запор на основных воротах.

Монастырь был беден. Это было заметно не только по дешевой деревянной церкви, но и по убогим хозяйственным постройкам, выполненным из того же подсобного материала. И выполненных не профессиональными строителями, а руками самих монахов. Которых Стас, кстати, в обозримом пространстве не наблюдал. Но локатор показывал две искры жизни, настороженно замерших в угловом домике, примыкавшем к тыльной части здания церкви. Туда они с Ковбоем и направились.

– Открывай, отче. Гости к тебе. С добром пришли, – Стас настойчиво пару раз громыхнул кулаком в деревянную перекошенную дверь.

– Нынче с добром и днем никого не сыщешь! Чего уж про ночь говорить. Шли бы вы, добрые люди, своей дорогой. Здесь поживиться нечем, – раздался неуверенный голос из-за двери.

– Мы за духовной пищей пришли, святой отец. Открывай уже. Пообщаться надо.

– Я сегодня не исповедую и грехов не отпускаю, – дверь медленно приоткрылась, в щель просунулся сдвоенный вертикальный ствол охотничьего ружья производства славного Тульского завода.

– Вот ведь времена настали! Батюшка, а как же заповеди Христовы? Тут, понимаешь, с лекции по истории христианства возвращаемся. В лоно родной церкви, так сказать. А нас эта церковь хочет зарядом дроби встретить. Или чем ты там зарядил этот музейный экспонат?

– Солью, – проворчал бородатый щуплый мужичок в черной, до пят, рясе. – Проходите уж, коль пришли. Окромя чая, угощений не ждите. Пощусь я, уж который день.

– Так уж один здесь и постишься, значит?

– Один как перст, дети мои. Вот вам крест, – мужичок начал неистово креститься.

– Не гневи Бога, отче. Вытаскивай на свет божий чадо из вон того сундука. Оно же там долго не выдержит. А из второго доставай пожрать и накрывай на стол. Мы не тати[166] с большой дороги. И разговор у нас не короткий.

– Где он, Бог-то, ныне? – бубня себе под нос, монах направился в сторону сундука.

В неярком свете керосиновой лампы проявилось невысокое худое создание, вероятнее всего, относящееся к прекрасной половине человечества. Но при таком свете, короткой стрижке и полном отсутствии вторичных половых признаков оно вполне могло сойти и за мальчонку. Эти самые признаки, скорее всего, были скрыты такой же, как и у монаха, рясой, со слегка подрубленными и грубо обметанными полами. Стасу пришла в голову нехорошая мысль, и он повнимательнее пригляделся к ауре мужика в рясе и, как оказалось, девушки. Не обнаружив там ничего предосудительного, кроме отеческой заботы о ребенке, он успокоился.

– Как вас величать, отче, и ученицу вашу тоже? Меня Стас зовут, его вот – Игорь, – Ковбой вежливо склонил голову.

– Отец Сергий я. А эту вот заблудшую овцу Ольгой зовут. Как догадался, что девка? Специально ведь остриг под пацана. Девицы ныне дороже любых денег. Попортят, в лучшем случае, а то и убьют. Жизнь-то человеческая дешевле медяка. Оленька, накрывай на стол, коль уж такой гость настойчивый попался.