Читать онлайн «Золотой стандарт: теория, история, политика». Страница 64

Согласно закону всю филиппинскую валюту, принесенную в филиппинское казначейство для покупки сертификатов на США, следовало немедленно изымать из обращения и физически хранить в казначействе. Деньги, изымаемые из обращения в результате этих операций, с некоторыми оговорками, не могли быть выплачены иначе как по сертификатам на манильский фонд, продававшимся американскими банками, в которых хранился фонд золотого стандарта, или для закупок серебра, необходимого для дальнейшего выпуска монеты.

Продажа сертификатов осуществлялась для получения средств, необходимых для поддержания золотого паритета. Утверждалось, что любую важную функцию золотых денег, за исключением их ввоза из и вывоза в другие страны в рамках международных платежей, филиппинские серебряные и бумажные деньги могли выполнять так же хорошо, как и золотая монета. При этом считалось, что филиппинская серебряная и бумажная валюта лучше, чем золотая монета, отвечает потребностям филиппинской торговли и вкусам подавляющего большинства филиппинского народа. Однако требовалось принять какие-то меры для исполнения той важной функции денег – функции осуществления международных платежей, – для которой филиппинские деньги были непригодны. Эта функция денег или слитков, подлежащих обмену на деньги по первому требованию, важна не только потому, что она обеспечивает средства, которые используются для зарубежных платежей, но в еще большей степени потому, что благодаря ей поддерживается соответствие между денежной массой и спросом на деньги и сохраняется паритет путем уменьшения находящейся в обращении денежной массы в моменты ее относительной избыточности и ее увеличения в моменты ее относительного дефицита.

Если в ходе торговли между странами, придерживающимися золотого стандарта, в одной из них платежный баланс становится резко неблагоприятным, то обменный курс в этой стране поднимается до точки экспорта золота, свидетельствуя об относительном изобилии отечественной валюты; золото экспортируется, и объем денежной массы сокращается. Аналогичным образом верно и обратное: когда сальдо платежного баланса в одной из стран резко возрастает, обменный курс в этой стране падает до точки импорта золота, свидетельствуя об относительном дефиците отечественной валюты, золото ввозится в страну, и объем денежной массы возрастает. Золото обычно перевозится из страны в страну лишь в тех случаях, когда обменный курс достаточно высок для того, чтобы обеспечить прибыль после оплаты расходов по перевозке, включая упаковку, погрузку, стоимость фрахта, страховку, проценты и потери от истирания.

Когда обменный курс в Маниле на Нью-Йорк поднимался до точки экспорта золота, золотые слитки (или золотые монеты) не экспортировались, как происходило бы при аналогичных обстоятельствах в стране, придерживающейся золотомонетного стандарта, как США; вместо этого филиппинское правительство выдавало потенциальному экспортеру золота в обмен на его филиппинские деньги, находящиеся в Маниле, сертификат (кратный 5 тыс. долларов), по которому в Нью-Йорке ему открывали золотой кредит, и взимало с него в качестве сбора ту сумму, в которую ему бы обошлась физическая перевозка соответствующего количества золотых слитков из Манилы в Нью-Йорк. Сумма филиппинских песо, выплаченных правительству за сертификат (за исключением сбора), была эквивалентна тому объему золота, которое покупатель сертификата желал вывезти из страны. Эти песо (включая и уплаченный сбор) изымались филиппинским правительством из обращения и поступали в фонд золотого стандарта, где и хранились. В результате такой процедуры объем филиппинской денежной массы снижался точно так же, как если бы эквивалентное количество филиппинской золотой монеты в самом деле было бы вывезено из страны.

С другой стороны, когда обменный курс в Маниле на Нью-Йорк падал до точки импорта золота (а это означало, что обменный курс в Нью-Йорке по отношению к Маниле вырос до точки экспорта золота), хранители филиппинского фонда золотого стандарта в Нью-Йорке выдавали потенциальному импортеру золота в обмен на его золото (или на эквивалентную сумму в американской валюте) сертификат, по которому тот мог получить в Маниле эквивалентное количество филиппинских песо, и взимали с него (от имени филиппинского фонда золотого стандарта в Нью-Йорке) сбор, достаточный для покрытия расходов, которые он при золотомонетном стандарте реально бы понес при перевозке золотых слитков (или золотой монеты) из Нью-Йорка в Манилу. Когда эти сертификаты предъявлялись в Маниле, выплата по ним производилась в песо, физически изымавшихся из хранилища фонда золотого стандарта, и в результате таких выплат объем денежной массы на Филиппинах возрастал точно так же, как если бы на острова в самом деле было ввезено эквивалентное количество филиппинской золотой монеты.

Эта система приводила объем денежной массы к потребностям торговли на Филиппинах так же автоматически, как это делал бы золотомонетный стандарт, несмотря на отсутствие в обращении золотой монеты и на отсутствие необходимости в золотом запасе. В обычных условиях правительство не имело никакого отношения к коммерческим валютообменным операциям, за исключением моментов, когда обменный курс достигал точки экспорта или импорта золота. Эти точки представляли собой предел колебаний установленной правительством золотодевизной ценности песо. Когда курс обмена поднимался до точки экспорта золота, правительство фактически говорило: «Выше обменный курс не должен подниматься. Дальнейшее повышение курса означало бы обесценивание нашего песо ниже его законного паритета с золотом в случае наличия у нас золотомонетного стандарта, и именно так это будет интерпретировано при золотодевизном стандарте; поэтому мы будем в неограниченном количестве продавать золотые сертификаты на Нью-Йорк по курсу точки экспорта золота и ликвидировать излишек денег, изымая из обращения песо, выплаченные нам за эти сертификаты».

С другой стороны, когда обменный курс в Маниле падал до точки импорта золота, правительство фактически говорило: «Ниже обменный курс не должен опускаться. Его дальнейшее падение означало бы вздорожание нашего песо выше его законного паритета с золотом в случае наличия у нас золотомонетного стандарта, и именно так это будет интерпретировано при золотодевизном стандарте; поэтому мы по первому требованию в неограниченном количестве будем продавать хранящиеся в Маниле песо по курсу точки импорта золота, принимая в оплату за них золото или его эквивалент в Нью-Йорке. Тем самым мы ослабим дефицит денег на островах, пуская в обращение песо из фонда золотого стандарта». Поэтому коммерческие валютные курсы не могли заметно подниматься или опускаться выше или ниже паритета, а при его соблюдении правительство не имело никакого отношения к валютообменным операциям, которые находились всецело в ведении банков.