Читать онлайн «Последняя цивилизация. Политэкономия XXI века». Страница 90

Именно такой сценарий развития событий рисует В. Пономаренко в своей книге «Проблема 2033», появившейся в 2001 г.: «На месте 8–9 млрд людей, которые будут жить через 25–30 лет, останется не более 500 млн, оставленных нашими стараниями на почти бесплодной Земле с отравленной водой и атмосферой. Крах человечества ожидается около 2030 г.». «У людей был шанс построить уютный дом на Земле. Он был использован по-варварски. Другого шанса не будет. Тех циклов, о которых говорили Спенсер, Шпенглер, Сорокин и Тойнби у глобальной промышленной цивилизации не будет. Она появилась на Земле впервые и исчезнет навсегда. Экспоненциальный рост сменится экспоненциальным распадом» [1297]. По мнению футуролога Дж. Нэсбитта, индустриальная эпоха и ее массовое благоденствие в конце концов станут не более чем «эпизодической вспышкой на экране истории экономики» [1298].

Подобные прогнозы апокалипсического будущего, начиная с Римского клуба, строятся на исчерпании природных ресурсов планеты. Но дело не только в ресурсах, и вернее даже не столько в них, а в человеческой энергии, преобразование которой и является основной движущей силой капитализма [1299] . Источники этой энергии, которые обеспечивали развитие человечества на протяжении четырех последних столетий, подходят к концу, и при сохранении существующей модели это неизбежно приведет к «схлопыванию экономики». В результате человечество может уничтожить себя само даже при избытке природных ресурсов [1300] .

Внутренний кризис из политического и социального превратится в борьбу за выживание, и тогда никакие сдерживающие силы не будут в состоянии остановить взорвавшейся стихии. Ни полиция, ни армия не смогут ничего противопоставить ей, наоборот, обладая оружием и соответствующими навыками, они сами примут в этой борьбе самое активное участие. Это будет борьба не за красных и белых, а бескомпромиссная война за выживание. Она будет продолжаться до тех пор, пока будет, что и кому делить, а потом затихнет сама собой, среди разоренной и безжизненной пустыни.

Есть ли альтернатива подобному сценарию? Есть, утверждал 3 . Бжезинский еще в 1970 г.: «Технотронная эра способствует появлению более управляемого общества. Такое общество было бы во власти элиты, не сдерживаемой традиционными ценностями. Скоро возможно будет устанавливать почти безостановочное наблюдение за каждым гражданином и поддерживать обновляемые базы, содержащие даже самую личную информацию о них. Эти данные будут доступны для мгновенного поиска властями» [1301].

Постоянное развитие и внедрение в обычную жизнь новых технологий мы видим почти ежедневно под предлогами повышения удобства пользования, обеспечения безопасности, сохранения здоровья и т. п. Они и в самом деле являются неотъемлемой частью нашей современной жизни, но они же таят в себе и фатальную угрозу самому существованию человеческой личности. Использование новых средств подавления и распыления самосознания может обеспечить переход к новым формам общественного устройства безболезненнее и менее заметно, чем прежде. Новый строй уже называют мягким или технофашизмом.

Но и это только начало, следующий этап технической революции связан с нанотехнологиями, генной инженерией… В прессе и заявлениях политиков уже периодически возникают упоминания о разработке генетического, психофизического оружия и т. п. Потенциально это оружие может быть использовано не только для уничтожения целых рас и социальных групп, но и с не меньшей долей вероятности в превращение их в психологически или генетически запрограммированный низший класс.

Это то будущее, о котором предупреждали футурологи конца 1960-х гг. в лице Э. Тоффлера: «Мы со всей стремительностью приближаемся к тому времени, когда станем способны создавать высшие расы и низшие расы. Как определил в работе “Будущее” Т. Гордон: «Получив возможность делать на заказ расу, я удивился бы, если бы мы попытались “сделать всех людей одинаковыми”, или мы все-таки выберем апартеид шаблонов? Эти расы будущего могут быть: расой руководителей, контролеров ДНК, расой смиренных слуг, расой специально выращенных атлетов для разных игр или расой ученых с 200 % IQ и с небольшими телами…. Мы получим возможность создавать расы идиотов и математических гениев» [1302].

Действительность может далеко превзойти весь мрачный фатализм таких антиутопий, как «Мы» Е. Замятина, «Меня зовут Фрайди» Р. Хайнлайнера, «Дом в тысячу этажей» Я. Вайсса, «Прекрасный новый мир» О. Хаксли, и т. п. Их апокалипсические сценарии могут показаться лишь черновыми набросками той реальности, которая может ожидать мир уже в обозримом будущем. И переход к ней, по мнению О. Хаксли, «похоже, станет последней революцией в истории человечества ».

То развитие, которое претерпел Древний мир, означает для нас и поучение, и предостережение. Нашей культуре суждена недолгая жизнь…

М. Ростовцев [1303]

Если человеческое развитие определяется одними и тем же законами, невольно возникает вопрос: существуют ли исторические примеры, способные подтвердить или опровергнуть полученные выводы? Ведь если вглядеться вглубь веков, то мы увидим целое кладбище цивилизаций, некогда могущественных и процветавших. Лишь легенды и археологические артефакты, некоторые из которых до сих поражают воображение, свидетельствуют об их былой силе и величии. Начиная с арийских цивилизаций Сирии-Палестины, Кипра, Шумера (в Месопотамии) и Хараппы (в Индии), процветавших в 6–3 тысячелетия до н. э…; последовавшими за ними со второй половины 2-го тысячелетия до н. э. цивилизаций восточного Средиземноморья: минойская, микенская, хеттская, митаннийская, ханаанская и древнеегипетская, древнегреческая…; и наконец древнеримская до V в.н. э., и византийская до VI–XV вв. цивилизации… [1304]

Наибольший интерес в данном случае, очевидно, представляют ближайшие к нам Великие Цивилизации, оставившие наиболее значительное и полно сохранившееся историческое наследие. И здесь мы не находим альтернативы одной из них — самой могущественной цивилизации Древних веков — Римской империи.

Римская империя не просто пала — она исчезла со всеми своими техническими и культурными достижениями, со своим живым языком. Потрясение было настолько велико, что вся европейская цивилизация почти на тысячелетие погрузилась в мрак Средневековья. Слова Р. Лопеза наглядно отражают состояние людей той эпохи: «Чувство, что Бог гневается, сохранялось в течение столетий, усиливаясь с каждым вторжением, возобновляясь с каждым голодом, создав психоз Антихриста, который, похоже, принимал человеческий облик в лице каждого, творящего зло. Этот страх исчезнет лишь постепенно вместе с Ренессансом позднего средневековья и станет объектом насмешек только в XVIII веке…» [1305]