Читать онлайн «Я еду домой!». Страница 32

22 марта, четверг, вечер

Округ Юма, Аризона, США

Дорога до Уэлтона была на этот раз вообще пустой. Ехали только я и следом за мной «Сатурн» Паблито, который решил не откладывать дела в долгий ящик и направился на склад за фургоном. У нас был большой «исудзу» с кузовом-«ящиком», на котором Паблито частенько доставлял товар заказчикам. Я тоже решил ему помочь, хотя бы прикрыть в силу моей здорово возросшей огневой мощи. Однако в Уэлтоне было тихо, даже выстрелов не слышно. Что-то горело к северу от города, но что именно, я так и не смог понять — в тех местах, кроме песка, и нет ничего. Чему там гореть?

Охраны на складе не было, естественно. Ворота закрыты, и даже офис не разорён. Поэтому процедура изъятия фургона прошла рутинно — Паблито взял ключи в трейлере, пересел в него, выгнал на улицу, я запер ворота, и мы разъехались. А я направился прямо к дому: во-первых, не терпелось убедиться, что он на месте, во-вторых, хотелось разобраться с оружием, а то, к моему позору, «зиг» даже не был заряжен. Хорошо, что догадался натолкать патронов в ружьё, в магазин и в патронташ на прикладе.

Едва я перескочил через мост над шоссе и проехал чуть дальше, к мостику через узкий канал, как наткнулся на пикет из двух «шевроле» управления шерифа округа. Они расположились прямо за мостом, да ещё и под прикрытием кучки фундаментных блоков, которые сюда явно притащили волоком за машинами, судя по глубоким шрамам на асфальте. Там стояли четверо депьюти[30] и ещё трое гражданских в разномастном камуфляже, среди которых я узнал толстяка Марка.

Один из депьюти повелительным жестом остановил меня. В руках у него был карабин с оптикой, и вид вполне решительный.

Остановившись, я опустил стекло машины. Дробовик лежал на виду, но если честно, то я решил уже плюнуть на это. Всё равно никто не догадается, что он незаконный, а сейчас все с оружием, кто может и имеет. Дробовиком в машине в Аризоне и в мирное время никого не поразишь — сигареты и то реже увидишь в салоне.

— Простите, сэр, — подошёл ко мне второй депьюти, с серебряной звездой на коричневой форме и в песочного цвета ковбойском «стетсоне». В руках у него был армейский М-4. — Вы живёте в Койотовой Купальне или у вас там дела?

— Живёт он здесь, — влез в разговор Марк, проталкиваясь к машине.

Депьюти посторонился и показал жестом, что претензий не имеет. Марк задержался, с любопытством посмотрел на фургон, ничего не сказав, спросил:

— Не смог улететь? Попал в заварушку в аэропорту?

— Уже знаешь? — удивился я.

— Есть у кого спросить, и даже по ТВ показали, как оттуда люди разбегались, — усмехнулся толстяк. — А ты ещё удачно разбежался, как я вижу. Что будешь делать?

— Не знаю, думать пока, — пожал я плечами.

Говорить вслух, что буду ломиться в Москву любыми средствами, не хотелось. Да и не придумал я ещё, какими именно средствами.

— Мы здесь что-то вроде самообороны организовываем. Присоединишься? Если есть винтовка, конечно.

— Есть винтовка. К кому обращаться?

— Иди прямо к Тому домой, там вроде штаба пока. Или в «Десятую лунку» — там тоже наши ребята собираются.

— Много вас?

— Пока полтора десятка, но вот ещё шериф своих прислал, он тоже у нас живёт. Если десятка два наберём, то сможем перекрыть все подходы.

Я прикинул, как это будет выглядеть, и кивнул. Койотова Купальня отделена от шоссе довольно глубоким каналом. Между каналом и дорогой метров пятьсот идеально плоской песчаной пустыни, откуда незамеченным разве что скорпион заползёт, каких здесь множество. И со стороны Уэлтона к нам можно заехать на машине исключительно по одному мосту. А с другой стороны от нашего посёлка нет ничего, кроме ещё одного канала, Мохаук, а дальше — пустота, причём на много-много километров. Только пустыня и скалы. Горная гряда Фортуна прикрывает нас от того же Фортуна Футхиллз, а на восток лишь аэропорт в пяти километрах, где неизвестно что сейчас творится.

— А что в городе? — спросил Марк. — Как тебе показалось?

— Если честно, то хуже и хуже, — подумав, сказал я. — Начали много и часто стрелять, пытаются перекрывать улицы, но никакой пользы от этого не видно.

— Понял, — мрачно кивнул он, закусив нижнюю губу, отчего его лицо вдруг стало ещё толще.

Я подумал, что так и не увижу его глаз — он и сейчас был в глухих чёрных очках и панаме. А если он их снимет и я его встречу, то даже не узнаю.

— Ну что, поговоришь с Томом? — спросил он.

— Не вопрос. Дайте только время разобрать вещи… — похлопал я по чёрной сумке, стоящей рядом со мной, — …и я в вашем распоряжении.

— Отлично. Увидимся, — сказал он, отходя от машины и помахав толстой рукой.

А я поехал дальше, петляя по улочкам посёлка. Теперь здесь стало даже оживлённо — машины на дорожках, люди, стоящие на улицах и что-то обсуждающие, — кажется, оцепенение, так поразившее меня до этого, уже закончилось, у всех прорезалась жажда деятельности.

Подъехав к дому, я увидел Тома, стоящего у себя на лужайке и что-то объясняющего двум мужикам с винтовками в руках. У тротуара был припаркован большой «Кадиллак Эскалейд» — наверное, одного из них. Когда я остановился, Том замахал мне рукой, но я показал ему жестом, что вернусь, и заехал в гараж. Потом выволок всё имущество из фургона и затащил в дом.

Дом встретил меня тишиной, почему-то ставшей странной и непривычной. Я сбросил куртку, скрывавшую доселе кобуру, повесил на вешалку. Огляделся, прислушался. Чего это я? Кто сюда мог войти в моё отсутствие? Сигнализация в порядке, я даже код набирал… Или это у меня началась перестройка сознания на «боевой режим»? Тогда, может, оно и к лучшему?

Стыдясь самого себя, я не удержался, достал из кобуры пистолет и быстро прошёл по всем комнатам, даже заглянул в подвал. Естественно, нигде никого не было. Тогда я направился на кухню, таща по ламинатному полу тяжёлую сумку, налил воды в чайник и включил его. Сел за стойку. Всё, дома. Хоть и временно, и дом не свой, но это передышка и возможность обдумать положение.

Я теперь вооружён. Это раз. Хорошо вооружён — это тоже раз, а заодно и два. Я не пойму, куда всё катится. Это три, и это плохое три, от которого должны спасать «раз» и «два». Военное положение — чего от него ждать? Это хорошо или это плохо? Летают ли ещё самолёты вообще, пусть даже не из Юмы? Уточню вопрос: летают ли они в Россию или хотя бы в том направлении? Летят ли самолёты, плывут ли пароходы, бегут ли поезда? А олени… хрен с ними, с оленями. С поездами тоже хрен, всё равно им, куда мне надо, не добежать. Что делать? Включать ноутбук — хотя бы на предмет узнать, есть ли ещё этот самый Интернет?