Читать онлайн «Религиозные смуты и гонения. От V в. до XVII в.». Страница 2

Таким образом правительственная власть распространила на всех последователей еретических учений действие карательных мер, которым прежде подвергались основатели этих учений и еретики духовного сана или звания. Епископы были низлагаемы, ссылаемы, заточаемы; пресвитеры и монахи были гонимы; борьба между враждебными партиями сопровождалась кровопролитием; но религиозные раздоры, тем не менее, имели преимущественно характер междоусобиц. Со второй же половины V века эти раздоры представляют общую черту с прежними гонениями, направленными против христиан языческими властями. Место единоличных преследователей заступает огульное преследование всех последователей того или другого учения, осуждаемого, как во время иконоборческих распрей, правительственной властью.

В течение VI и VII веков церковные смуты продолжались под видом монофизитской, а затем монофилитской ересей, по временам находивших себе поддержку или некоторую терпимость в среде самого правительства[11].

В начале VIII, при императоре Льве Исаврянине, началось гонение иконопочитателей. В 730-м году издан эдикт, которым повелевалось вынести иконы из храмов. Епископы, противившиеся этому распоряжению, низложены; мятежи, им возбужденные, подавлены силою; иконы выведены из церковного употребления. Но, несмотря на жестокости императора, домашнее иконопочитание продолжалось.

По смерти Льва Исаврянина гонение икон было приостановлено захватившим престол его зятем, Артабардом, но возобновилось еще с большей силой при сыне Льва, Константине Копрониме, который в 743 году свергнул Артабарда с престола. В 754 году он собрал в Константинополе собор, который назвал Вселенским. На соборе было 338 епископов. Он постановил, что иконопочитание есть идолопоклонство и предал анафеме всех его защитников, в том числе особенно Иоанна Дамаскина. Определения собора приводились в исполнение с необыкновенной жестокостью. Преследование простиралось на домашнее иконопочитание, на почитание святых и их мощей и на монашескую жизнь; монахи были изгоняемы, а некоторые из них, открыто порицавшие действия императора, были предаваемы мучительной смерти. Воля императора исполнялась везде, кроме Рима[12].

После смерти Константина Копронима и его сына, Льва Хозара, вдова последнего, императрица Ирина, управляя государством в малолетство его сына, Константина Порфирородного, восстановила иконопочитание и в 787 году созвала в Никее собор, на котором присутствовали 367 отцов. Хотя в числе их были и иконоборческие епископы, но они составляли меньшинство и отреклись от иконоборства. Этот собор признается вторым Никейским и седьмым Вселенским. Однако же при императоре Льве Армянине, в первые годы IX века, иконоборство снова взяло верх. Возобновлялись прежние гонения, ссылки и разрушение монастырей. Почитание икон окончательно восстановлено только при императрице Феодоре, управлявшей государством во время малолетства сына, Михаила III, в 842 году[13].

Дальнейшие судьбы церкви на Востоке и Западе предопределились двумя главными историческими событиями: отделением западной латинской церкви от кафолической восточной, окончательно совершившимся в XI веке, и постепенным завоеванием византийского Востока магометанами, завершенным в 1453 году падением Константинополя. В оборонительном, а затем в угнетенном положении восточной церкви не было простора к распространению новых ересей и к религиозным преследованиям. На Западе между тем постепенно упрочилась единоличная власть римского престола, утвердилось значение подчиненной папе церковной иерархии и организовалась сильная духовная рать монашеских орденов.

Но церковная жизнь на Западе в XI–XV веках представляла, по выражению нашего историка[14], ряд ненормальных явлений. «Папы пользовались своей духовной властью только для приобретения мирского господства и являлись не столько иерархами церкви, сколько деспотами, попиравшими все законы нравственности и справедливости; епископы, также в большинстве не отличавшиеся нравственностью, заботились только о мирских интересах; клирики поражали своим невежеством и нравственной испорченностью; народ, при отсутствии всякого знакомства с истинами христианства, погружен был в суеверия. Словом, церковная жизнь на Западе приняла чувственное направление, и церковь поэтому представляла из себя не столько божественное учреждение, сколько человеческое. Такое омирщение церкви в людях, дороживших интересами религии, возбуждало недовольство и протесты. Протесты нередко доходили до того, что недовольные строем жизни в господствующей церкви отдалялись от нее и образовывали самостоятельные религиозные общества… Но, вооружаясь против злоупотреблений в господствующей церкви, отделявшиеся от нее сами переступали границы дозволенного и становились сектантами».

До конца XII века карательные меры, направляемые против отпадений от церкви, имели свойство временных распоряжений и действий подлежащих властей. Они ограничивались единичными случаями, не принимая размеров огульных гонений, ознаменовавших позднейшие времена. Но учащение таких случаев привело к органической системе преследования и подавления всех сектаторских движений. Папа Иннокентий III установил инквизицию в 1208 году; Григорий IX учредил в 1232 г. инквизиционный суд и предоставил заведование им доминиканскому ордену, а Иннокентий IV в 1259 г. разрешил на суде употреблять пытки[15].

III

Еще до формального установления инквизиционного разбирательства дел о вероотступниках Иннокентий III решился принять крайние меры к уничтожению распространившейся в южной Франции секты альбигенсов[16]. Он с этой целью отправил туда в 1198 г. легатов с неограниченными полномочиями. Но они не имели успеха относительно обращения сектаторов, и один из них был убит в 1208 году. Тогда Иннокентий поднял на альбигенсов крестовый поход под главным предводительством графа Симона Монфортского. Его войско, составленное большей частью из отчаянных разбойников, целых двадцать лет опустошало владения графа Тулузского, покровительствовавшего сектаторам. При взятии одного города Безьера побито 20 000 человек обоего пола и всех возрастов. При этом папский легат, цистерианский аббат Арнольд, в виду нерешительности крестоносцев, опасавшихся вместе с еретиками умерщвлять и католиков, кричал им: «Бейте всех! Господь распознает своих». При таком взгляде на дело и таких способах истребления секты она наконец была действительно почти уничтожена. Но ревность церкви озаботилась и мерами предосторожности на будущее время. На Тулузском соборе в 1239 году были постановлены строгие правила относительно дальнейшего разыскивания и наказания еретиков.

Одновременно с альбигенсами существовала на юге Франции еще другая, по общему направлению к ним подходящая, но не столь многочисленная секта, известная под наименованием вальденсов. Ее основателем был лионский купец Петр Вальда, который по изгнании из Лиона странствовал в Италии и Германии и наконец поселился в Богемии, куда перешли и некоторые из его рассеявшихся последователей. Вальденсы сначала не имели в виду отделяться от господствующей церкви, но когда лионский архиепископ запретил им евангельскую проповедь, а папа предал их проклятию, хотя сами католики одобрительно отзывались о их безукоризненно нравственной жизни, – они стали в прямую оппозицию к церкви и отчасти примкнули к кафарам. Переселившиеся в Богемию стали впоследствии в ряды гуситов.

Уничтожение ордена Рыцарей Храма (тамплиеров) при французском короле Филиппе Красивом было, в сущности, событием более политического, чем религиозного свойства. Главную цель составляло завладение имуществами ордена. Но предлогом послужили возводимые на него обвинения в отступничестве от христианства, и как суд, так и казни были облечены церковными формами. Папа Клиент V, по настоянию короля, повелел в 1308 г. произвести повсеместное следствие над членами ордена, а эссенский (Sens) архиепископ, не ожидая результатов следствия, предал постановлением областного собора великого магистра Матвея Молей и 54 рыцарей смерти на костре[17]. Орден окончательно упразднен папской буллой 22 марта 1312 года[18].

IV

«Никакая власть, – говорит английский историк Ленки, – никакое человеческое учреждение не пролили столько безвинной крови, сколько римская церковь»[19]. Дошедшие до нас сведения о гонениях, предпринимавшихся ею в разные времена и в разных странах, так неполны, что в настоящее время нет никакой возможности составить себе хотя сколько-нибудь определенное понятие о числе жертв этих гонений. Даже трудно приблизительно определить число жертв, причитающихся на долю правильно организованных инквизиционных трибуналов. Оран (Retention), имевший доступ к архивам инквизиции в Испании, утверждает, что по ее приговорам сожжено более 31 000 человек и более двухсот тысяч присуждено к карам менее тяжким, чем смертная казнь. Число казненных в испанских владениях в Америке, на Сицилии и Сардинии неизвестно. В Нидерландах казнено при Карле V до 50 000, при Филиппе II – до 25 000. Но эти цифры еще не так красноречиво повествуют о настроении духовных властей, как постановление верховного инквизиционного трибунала, 16 февраля 1568 г., присуждающее к смерти всех обывателей Нидерландов как еретиков. Королевской прокламацией, состоявшейся десятью днями позже, это постановление утверждено и послано к исполнению. В трех строках, таким образом, присуждались к смертной казни три миллиона людей, без различия пола и возраста[20].