Читать онлайн «Низкий криминал, или Банный вор». Страница 3
Автор Михаил Башкиров
Вор выждал, и когда вошел в отделение, парень уже в одних цветастых трусах стоял перед кабинкой и расстегивал браслет электронных часов. Видно, он специально выбрал эту кабинку, как раз напротив столика, за которым поигрывала ключом старушка в аккуратном выглаженном халате, в чистеньком беленьком платочке.
Вор разделся на три номера дальше.
Пока он раздевался, старушка – он видел ее в первый раз – нравилась ему все больше и больше. Завидев клиента с тазом, она молниеносно кидалась к его кабинке и так же молниеносно возвращалась на свой пост. Иногда хваталась за швабру и, морща носик, проводила тряпкой по мокрым следам, которые портили сияющий кафель.
Вор забрался в парную, открыл вентиль, но пар лишь слабо шипел и выползал из-под большой плоской батареи скудными белесыми струйками.
Он облокотился на влажные перила и стал ждать.
Вскоре появился тот парень и сразу же потянулся к вентилю.
– Без пользы, студент… Открыт на полную… Лучше слетай да спроси у божьего одуванчика, когда пар дадут… Может, зашевелятся, черти…
Парень вернулся минуты через две, поднялся наверх, встал рядом.
– Котлы, говорят, чистят.
– Подождем, – вор поскреб шею, грудь. – А то придешь по-человечески попариться, а тебе – фига…
– А у нас в стройотряде каждую субботу такую баньку закатывали… Навкалываешься до потери пульса – и туда…
– Обезьяна превратилась в человека не для того, чтобы человек превращался в лошадь…
– Точно… Пойду хоть под душем ополоснусь… Все равно раньше, чем через полчаса, пар не дадут…
Студент ушел, а вор по-прежнему стоял у перил и смотрел, как трудно пробивается наружу неокрепший парок.
Открыв дверь плечом, ввалился толстый дядя. Добрый березовый веник он держал перед собой обеими руками.
– Нет, вы только посмотрите, какое безобразие! – крикнул вор, не дав толстяку подняться наверх. – Элементарного пара дать не могут… И куда начальство смотрит?
– Надо бы припугнуть, – сказал толстяк и недовольно фыркнул.
– Хотя бы объявление в кассе повесили, что, мол, нету пара и не будет…
– Вы правы… Надо припугнуть…
Когда вор выходил из парной, ему навстречу попался раздраженный толстяк и еще двое с вениками, а за ними плелся грустный студент.
– Скоро обещают, – сказал кто-то хрипло.
– Хоть отпотеть пока, – парень улыбнулся вору и вслед за остальными скрылся в парилке.
Вор постоял под душем, сунул мочалку под кран, ополоснул таз и, оставив мыльницу на скамье, пошел одеваться.
Не успел он влезть в брюки и зашнуровать ботинки, как в предбанник высунулся все тот же разгневанный толстяк и начал манить старушку пальцем:
– Если сию минуту не дадут пар, я напишу в трест!.. Да-да, в трест, а еще лучше – в газету, потому что это – прямое издевательство над людьми!
– Да будет пар, будет… Обещали…
– Вы бы лучше, чем беспочвенно обнадеживать, сходили бы в котельную и узнали бы конкретно, – сказал вор, натягивая рубаху. – А то морочите голову…
– Я им сейчас, иродам, устрою… Пьянчужки! – банщица заправила седую прядь под косынку и сжала жилистые кулачки. – Распустились… Совесть потеряли!
– Все равно мы из них пар выжмем! – толстяк облизнул губы, попятился.
Вор следом вошел в моечную, забрал мыльницу.
Гладкая розовая спина толстяка проплыла к парной. Студента не было видно – терпеливо сидел на полке. Остальные топтались возле дверей в ожидании, когда же, наконец, загудит пар. Кто-то шлепнул себя по ляжке веником и гулко захохотал.
После моечной вор стремительно миновал кабинки, выглянул на секунду в пустой вестибюль, а затем, открыв номер студента, выгреб в портфель барахло, сверху засунул дипломат, оставив лишь цветастые трусы на гвозде да туфли с грязными скомканными носками.
Когда он вышел из бани, навстречу пронеслась старушка – халат трепыхался, в руке был зажат крючок.
Возле своего подъезда вор зашел в автомат и позвонил матери на работу.
– Привет, дорогуша… Все некогда… Извини…
Мимо будки проковылял дед с плюгавой собакой.
– Шалфеем надо полоскать… Бабка от всего шалфеем спасалась… Ладно… Ладно…
Пес зарылся носом в кусок газеты.
– Как твой астроном? Все звезды оприходовал?
Дунул ветер, и газета, взлетев, спланировала на газон. Пес, натянув поводок, устремился за ней.
– По делу… Ты у себя джинсы толкнуть можешь?.. Американские… Фирма… Почти новяк… Пятидесятый… А куртку?.. Натуральная кожа…
На газоне уже не было ни пса, ни газеты, лишь четкая вереница следов по тонкому слою снега да засохший стебель.
– Тогда завтра заброшу… Привет девочкам… Это можно… Когда я отказывался… Познакомь, если тебе так хочется… Значит, симпатичная, приятной наружности?.. Ну, пока…
7
Вечером того же дня неожиданно заявился Серега. Он долго сопел в прихожей, стягивая пальто, и кряхтел, расшнуровывая стоптанные ботинки, а в комнате сразу же повалился на тахту, задев плечом розовый торшер.
– Может, пивка хватанем? С креветками? – вор поправил торшер.
– Пожалуй, – Серега закрыл глаза, облизнул губы и вдруг дрыгнул ногой, и тапок слетел. – А в этой берлоге шампанское найдется?
– Ты что, премию отхватил? Признавайся! Или по должности продвинули за многочисленные заслуги? Сияешь, как блин…
– Мелко плаваешь. Тащи лучше пиво, коли шампанского нет, и креветки не забудь обещанные…
– Чревоугодник, – вор на кухне поставил греться кастрюлю с водой, достал пакет с пожелтевшим укропом, приготовил миску мороженых креветок.
– Ох, и волокитчик, ох, и бюрократ! – Серега заглянул в кухню. – Нет больше сил терпеть такое издевательство!
– Скоро вода закипит.
– Да похвалишь ты меня, наконец, или нет? – Серега потрогал толстым пальцем креветку, которая выскользнула из миски на стол.
– За что, интересно, я должен хвалить тебя? – вор поднял крышку, заглянул в кастрюлю. – За что, спрашиваю?
– Да я же все-таки попался на твою удочку… Слишком точно ты все про бани расписал…
– Прогресс, – вор сыпанул в закипающую воду ложку соли.
– Не давало мне покоя твое расписание – раз в десять дней… Думаю, а вдруг он и впрямь балуется, не мешало бы проверить… Да сыпь ты их, миленьких, не видишь – кипит вовсю!.. Решил, значит, проследить, ну так просто, для очистки совести…
– Ну и сволочь ты, оказывается!
– Ругаться будешь потом, – Серега открыл холодильник, загреб полдюжины «Жигулевского» и утащил в комнату.
– Чтоб ты лопнул! – вор продолжал водить шумовкой в кипящей воде, хотя ни одной креветки уже там не осталось, лишь укроп торчал проволокой да попадались отломившиеся усики.
– Я там газету постелил на письменном столе, – Серега подхватил миску с дымящимися креветками, втянул носом резковатый запах. – Открывашку захвати…
Вор отыскал открывашку в буфете среди пластмассовых крышек, шурупов и мятых салфеток, вынес в комнату табуретку и сел возле стола. Открыл бутылку и наполнил до краев высокие стаканы – пена вздулась и поползла.
– Слушай дальше, – Серега в два жадных глотка выпил полстакана, вытер губы рукавом и поймал креветку побольше. – Торчал возле твоего подъезда с утра пораньше на десятый день после твоего прихода… Думаю, если он ко мне с коньяком завалился после удачного дельца, то сегодня снова пойдет.
– На это большого ума не надо…
– Зацепила меня твоя банная наука, думаю, жизни не будет, если не проверю… Ввзял отгул, пристроился за тобой… Решил на полном серьезе: если сунешься в баню, принародно морду тебе набить… Не лыбься, точно бы набил – ты меня знаешь…
– Интересненько, – вор впервые отхлебнул пива, зажмурился, как от яркого света. – Очень даже интересненько…
– Метался ты по городу, словно затравленный волк, еле за тобой поспевал, с моей комплекцией в шпики-то не очень заиграешься, – а когда ты свою любовь бывшую встретил, отлегло у меня на душе, и, честно говоря, я даже прослезился…
– Какие мы сентиментальные…
– Тебе сейчас хорошо смеяться, задурил мне мозги…
– К сожалению, не задурил. Просто случайная встреча спутала мои планы. Если бы ты сегодня додумался прогуляться вместе со мной… – вор очистил креветку. – Значит, упустил ты шанс набить мне морду…
– Нет, нет и нет! Если бы мне такое сказал человек, не имеющий за душой ничего… Но у тебя же настоящий талант! Ты же сам давал мне читать свои ранние новеллы… В них были ростки серьезной прозы. Тебе надо было только работать, наплевать на все и работать!
– А что я, по-твоему, раньше делал? – вор бухнулся на колени, открыл дверцу стола и начал выгребать папки одну за другой. – Повесть… Роман… Драма… И все брошено на половине… Зачем, скажи, зачем я каждый вечер, приходя с работы, ложился спать, чтобы потом кропать ночью никому не нужные страницы, и снова идти на работу, и одурело сидеть над микроскопом, портя глаза, а вечером опять спать… Все отпуска потратил на писанину…