Читать онлайн «Доклады на столе Сталина(СИ)»

Annotation

Начал еще один фанфик к книге "Алеет восток" уважаемого Влада Савина. В нем идет оценка ситуации в Китае советскими спецслужбами и разработка планов. В этом же фанфике начал оценку Кореи. Решил добавить тематику кратких биографических справок. Сегодня немного правил и дополнял старый текст. Вариант от 13 июня.

Толстой Владислав Игоревич

Толстой Владислав Игоревич

Доклады на столе Сталина.

Доклады на столе Сталина.

Ретроспектива, весна 1944 года.

Сидя за рабочим столом, Вождь внимательно читал подготовленные аналитиками доклады о ситуации на Дальнем Востоке, по своему обыкновению делая пометки.

ОГВ, 'Рассвет'.

'Положение дел в КПК и личность Мао Цзе-дуна.

Коммунистическая партия Китая формировалась в предельно разложившейся стране, что с самого начала обусловило ее сложности в плане идеологии и социального состава ее членов. Ввиду неразвитости промышленного производства в Китае доля рабочих в стране была в несколько раз ниже, чем даже в Турции и Румынии - соответственно, основу кадров КПК составили представители неграмотного китайского крестьянства и очень своеобразной китайской интеллигенции.

(Пометка на полях - других кадров в Китае не было!)

Следует отметить, что китайская интеллигенция качественно отличается от интеллигенции европейских стран, США и царской России. Если для интеллигенции 'европейского образца' нормой является рациональное познание, то, нормой китайского образования, существующего в рамках конфуцианской традиции, создало интеллигенцию, занимающуюся изучением трудов классических средневековых философов, писателей и историков Китая, причем, в строго очерченных рамках.

Полных аналогов этой интеллигенции в европейской традиции просто не существует - примерным аналогом могли бы считаться средневековые европейские теологи, активно использовавшие в своих работах логические или псевдологические доказательства в рамках схоластики, но даже это сравнение не отражает коренного различия между европейскими и китайскими интеллигентами. Различие заключается в том, что для европейцев нормой было самостоятельное мышление, пусть и ошибочное - у китайцев оно было категорически запрещено, а все дискуссии сводились к максимально точному соответствию канону, созданному Конфуцием и несколькими другими патриархами китайской гуманитарной традиции. Речь идет именно о традиции - наукой, в европейском и русском понимании, это считаться не может, поскольку наука предполагает непрерывное, последовательное познание.

(Пометка на полях - а вот серьезность этого момента своевременно усмотреть не смогли, искренне считая китайскую интеллигенцию и студенчество подобием русской и европейской, просто с некоторой национальной спецификой)

Как следствие, это предопределило крайний, доведенный до абсолютного предела, догматизм образованного слоя китайского общества.

Следует также отметить полное отсутствие в системе традиционного китайского образования изучения точных наук, не говоря уже о техническом образовании. Это именно догматическое заучивание, с точностью до последнего иероглифа, гуманитарного канона, созданного много веков назад - ни о каком изменении этого канона, диктуемом изменившейся обстановкой, согласно китайской традиции, речи быть не может.

(Пометка на полях - а вот это очень важно! Значит, самостоятельно провести модернизацию страны китайцы физически не смогут - им надо будет сначала обучить десятки тысяч специалистов за границей, а, потом наладить доброкачественное начальное, среднее и высшее образование европейского образца у себя в стране! Если никто не сделает им этого бесплатно, то самостоятельно найти огромные деньги на подготовку специалистов за границей они, скорее всего, не смогут..)

Еще одним фактором, обусловившим несоответствие идеологии, существующей в КПК, идеологии мирового коммунистического движения, стал крайний национализм, присущий национальному менталитету китайского народа. Многовековое восприятие своей страны как 'Срединной Империи', окруженной варварами разной степени дикости (еще 300-400 лет назад для таких воззрений были некоторые основания - тогда Китай действительно был экономическим и культурным центром Азии; соседи заметно уступали ему в развитии), к которому добавилась склонность к консервации существующего положения дел, привели не просто к отставанию страны, но к принципиальному отторжению любых новшеств, дополненному не просто категорическим отказом учиться у иностранцев, но и отнесением их к низшим существам, по сравнению с ханьцами.

(Пометка на полях - а вот этот фактор мы катастрофически недооценили.. Надо будет распорядиться о переводе работ этого англичанина Тойнби на русский язык и о включении их в учебные программы наших вузов.. И вообще, надо всерьез заняться изучением национальной психологии разных народов - не нравится мне английское слово 'менталитет')

В этом плане довольно показательна политика 'Чжэнфэн', проводимая в КПК с 1941 года по настоящее время. Формально в рамках этой кампании ведется политическая учеба коммунистов. На практике, эта 'учеба' сводится к заучиванию наизусть работ исключительно Мао Цзе-дуна - не изучаются работы Маркса, Энгельса, Ленина. Исключительно ради соблюдения внешних приличий ученики знакомятся с несколькими статьями товарища Сталина.

Фактически же политика 'Чжэнфэн' имеет совершенно иное содержание. Под предлогом несовершенства литературного стиля (!) китайских коммунистов, снизу и доверху, приводят к абсолютному, не рассуждающему повиновению Мао (соответствует РеИ В.Т.).

На первый взгляд, это выглядит полнейшей дикостью, абсолютным иррационализмом - о каком совершенстве литературной формы может вообще идти речь, когда освобожденные районы находятся в блокаде войск Гоминьдана? Не говоря уже о том, что результаты 'Битвы ста полков' показали неспособность Народно-революционной армии воевать с регулярной японской армией! Вдобавок, вместо регулярной военной подготовки, жизненно необходимой для частей 8-й и Новой 4-й НРА, эти войска переводятся на самообеспечение, занимаясь сельскохозяйственными работами и кустарным ремесленничеством - боевая подготовка при этом полностью свернута (соответствует РеИ В.Т.).

Особо следует отметить деятельность т.н. 'Шэхуэйбу', не имеющую аналогов в мировом коммунистическом движении. Возглавляющий ее Кан Шэн, в свое время тесно сотрудничавший с предателем Ежовым, создал структуру, совмещающую функции политической и военной разведки и контрразведки, Генерального Штаба, Комиссии партийного контроля и ведомства, специализирующегося на внесудебном уничтожении неугодных Мао Цзе-дуну лиц. На практике 'Шэхуэйбу' преуспела в выполнении только последнего дела - неугодных уничтожают целыми партийными организациями, десятками и сотнями человек за одну ночь, без суда и следствия. Арестов и следствия, в нормальном понимании этих терминов, 'Шэхуэйбу' не практикует - членов партии и беспартийных похищают и пытают (соответствует РеИ В.Т.). Именно эта организация является главной движущей силой в проведении политики 'Чжэнфэн' (соответствует РеИ В.Т.).

'Центром тяжести' усилий 'Шэхуэйбу' в рамках политики 'Чжэнфэн' является дискредитация китайских товарищей, твердо стоящих на позициях интернационализма, марксизма-ленинизма. Их травля велась постепенно - сначала товарищей принуждали признать погрешности своего литературного стиля, потом 'подводили под это политику', ставя знак равенства между литературным стилем и политическими ошибками, затем подвергали унизительной процедуре раскаяния. Эти репрессии велись снизу вверх - от рядовых коммунистов до членов ЦК КПК. Именно так была раздавлена группа китайских коммунистов-интернационалистов, возглавляемая товарищем Ван Мином (по терминологии маоистов - 'промосковская группа' В.Т.)