Читать онлайн «Операция „Лесные муравьи"». Страница 29

Таким образом, утверждение, что «бульдоги» вовсе лишены потребности кормить и опекать расплод, прятать его от опасности — неверно. Ошибочное представление основывалось, правда, на данных опыта: из внезапно раскрытого гнезда взрослые Понерины разбегаются, действительно оставляя и личинок и куколок. Однако такова только первая реакция. Придя в себя, Понерины выбираются из щелей, в которые попрятались, возвращаются к брошенным личинкам и куколкам, поднимают их и уносят, спасая от разорения гнездо. В конечном счете и Понеринам, следовательно, ничто муравьиное не чуждо. Если же поместить хотя бы несколько десятков Понерин в гипсовое гнездо, они вскоре собираются в кружок головами внутрь и в центре этого плоского клубка складывают пакеты яиц и личинок.

Большинство Понерин не слишком капризно или привередливо, но по сравнению с другими муравьями вкусы их все же менее широки, а есть виды и с крайне узко специализированным питанием. Среди западноавстралийских Понерин известны такие, которые охотятся главным образом за другими муравьями; некоторые африканские предпочитают жуков и разных мягкотелых насекомых, населяющих гниющую древесину; один техасский вид ест, в основном, многоножек. Чаще всего пищей Понерин служат термиты. «Бульдоги» совершают настоящие набеги на термитники. У одного южноафриканского вида во главе атакующей колонны бежит разведчик. Если его убрать, колонна придёт в смятение, и муравьи, рассыпавшись, потеряв строй, возвратятся домой с пустыми жвалами. Однако спустя какое-то время они вновь отправляются в поход. Добравшись до термитника, врываются вглубь и скоро возвращаются с трофеями.

Выросшая личинка принимается прясть грубый плотный кокон. У других муравьёв созревшие куколки и не пробуют вспороть, разрезать изнутри шелк кокона, чтоб открыть себе выход: им, когда придёт время, помогают повивальные бабки. У Понерин иначе: если оставить в пробирках одних куколок без нянек, то через какое-то время здесь можно обнаружить молодых муравьёв, копошащихся среди покинутых ими пустых коконов.

Значит, и в этом отношении Понерины проще, примитивнее других муравьёв, ближе к одиночным формам насекомых. Недаром говорится, что австралийские Понерины — живой реликт мезозоя — занимают в муравьиной фауне такое же место, как однопроходные или сумчатые среди млекопитающих. Это, так сказать, прамуравьи, древнейший из сохранившихся образцов муравьиной семьи, как бы предок, предшественник более совершенных, более развитых типов муравьиного общежития.

Итак, Понерины — сплошь жалоносные виды, в массе — хищные, насекомоядные; личинки их питаются насекомыми, окукливаются в коконе; взрослые насекомые выходят из кокона самостоятельно; самки малоплодовиты; колонии малочисленны.

Эти особенности и самый вид длинного тела Понерин, их подвижная голова, оснащенная хорошо развитыми простыми и сложными фасеточными глазами, — все напоминает некоторых роющих ос, например Тиннид. А осы Мутиллиды, обладающие устроенным, как у Понерин, стридуляционным аппаратом, за сходство с ними даже прозваны «бархатными муравьями».

Находясь у истоков муравьиной семьи и сравнивая Понерин по строению и повадкам с простейшими осовидными, а они, в свою очередь, находятся в родстве с пчелиными, можно обнаружить, что эти формы действительно во многом сходны. Дальше мы познакомимся с тем, как развиваются и совершенствуются муравьиные свойства, представленные у простейших муравьёв иногда лишь в зародыше.

Охота на живых и уничтожение мёртвых широко распространены среди муравьёв. Это один из главных типов их питания.

Ещё Линней писал, что мухи могут съесть труп лошади скорее, чем лев. Венгерская поговорка утверждает, что муравьи, когда их много, и льва уничтожают. Фабр, называя муравьёв коршунами мира насекомых, говорил, в сущности, о том же.

Конечно, муравей, даже крупный, — крошка. Но в муравейнике тысячи и десятки тысяч созданий, и они день за днём, с весны до осени бесконечным потоком стягивают в гнездо непрерывно уничтожаемых в его зоне личинок, куколок, взрослых насекомых. Общий вес жучков, мух, прямокрылых, клещей, паучков, бабочек убитых, собранных и съеденных за лето обитателями среднего по силе муравейника, может измеряться десятками килограммов, часто даже центнерами.

Муравьи-хищники способны поедать не только насекомых. С неистовой жадностью атакуют и пожирают они, например, дождевых червей.

Труп ящерицы, лягушки или ужа, брошенный на муравейник, через какое-то время оказывается отпрепарированным, как лучший экспонат для анатомического музея. Важно только не передержать его, иначе муравьи дочиста обглодают хрящи и связки, и скелет рассыплется беспорядочной кучей белых костей.

Однако аппетит и образ действий хищных муравьёв средней зоны, оседло обитающих в своих постоянных гнёздах, ни в какое сравнение не могут идти с аппетитом и повадками кочевых муравьёв тропической Азии и Австралии, южноафриканских Дорилин, южноамериканских Эцитонов. Недаром на языке древних инков Эцитоны носили выразительное название «заставляющие плакать», а на языках современных народов не менее выразительно именуются легионерами, странствующими «солдадос».

«Чёрный поток смерти», — так назвал муравьёв-кочевников польский писатель и путешественник Аркадий Фидлер. Он пишет:

«Как-то раз, охотясь в джунглях недалеко от реки Куморин, я вдруг заметил, что все живые существа, встречающиеся мне, как-то странно, неестественно возбуждены. Птицы, будто сойдя с ума, с громкими криками прыгают с ветки на ветку. Броненосец, видимо только что разбуженный, со страшным треском пробирается через кустарник. Множество жуков, кузнечиков и других насекомых летает, громко жужжит. Некоторые, обессилев, садятся на листья, но недолго отдыхают и вновь взлетают…»[8].

Так рисует очевидец приближение муравьёв-кочевников в джунглях. Приметы его можно наблюдать и в человеческом поселении, лежащем на пути муравьиной колонны.

Сошлёмся в этом случае на свидетельство Энн Патнем. В её книге «Восемь лет среди пигмеев» педантично запротоколированы симптомы, предвестники появления кочевых муравьёв. Энн Патнем пишет, что сначала забеспокоилась и заскулила собака; шимпанзе в клетке начала нервничать, метаться, залязгала зубами; упал с потолка и, побежав по полу, быстро скрылся скорпион; сочно шлепнулась и улизнула сороконожка; мелькнула мышь; дождем попадали с крыши разные насекомые. Слуги из местных жителей, не теряя времени, стали отвязывать собаку, увели обезьяну, уносили продукты, спешно обматывали палки тряпками, смоченными керосином, чтобы в случае чего отбиваться ими.