Читать онлайн «Сверхновая американская фантастика, 1994 № 01»

Здравствуйте, наши первые читатели!

Вместе с нами, редакцией «Сверхновой», вас приветствует и американская редакция журнала «The Magazine of Fantasy and Science Fiction», почти полвека лидирующего на журнальном нф-рынке США, — Эдвард Ферман, Кристин Кэтрин Раш и Одри Ферман.

«Сверхновая американская фантастика» — русская версия «F&SF». Но могут спросить, на что мы надеемся, затевая новый журнал в наше, столь неблагосклонное ко всем начинаниям время? Именно на то, что это не просто новая, а сверх новая фантастика. Никому, кроме относительно немногих читающих по-английски любителей, у нас неведомая. Из-под пера тех звезд мира фантастики, что засияли всего пять-шесть лет назад. Рассказы, повести, романы 90-х годов.

«Сверхновая» донесет до вас и свет тех звезд, что вспыхнули десять-пятнадцать, а то и двадцать лет назад, но для русского читателя оставались до сих пор невидимыми: издатели публиковали лишь тех авторов, которые писали до 1973 года (когда СССР присоединился к Международной конвенции об авторском праве) и «не нуждались» в оплате. Сложилась парадоксальная ситуация — прилавки переполнены, но все это, за редчайшим исключением, вещи, написанные, когда еще отцы и матери нынешних читателей были молодыми. Пользуясь предоставленным американской стороной правом, редакция «Сверхновой» обеспечит своим читателям уникальную возможность познакомиться с развитием американской фантастики за последние 20 лет. Литературно-критические статьи высветят наиболее интересные тенденции.

Порой изменения могут показаться столь большими, что произведения внешне вовсе нефантастичны, как, например, написанные в жанре альтернативной истории. Это своего рода документализм в фантастике, когда состоявшееся событие как бы возвращается к узловому моменту и пускается по другой колее — «если бы не произошло то, что произошло». Новыми красками играют непроявившиеся черты характера — как у драматурга Лилиан Хеллман, ставшей в рассказе Кристин Раш «Святые грешники» сенатором. Авторские изменения в американской истории не каждому будут очевидны, поэтому переводчица снабдила рассказ некоторыми необходимыми примечаниями.

В целом мы сохраним структуру американского издания. Две трети будет занимать проза, постоянными рубриками станут рецензии на переводные новинки, обзоры кино и видеофантастики. Вас ждет информация о свежайших новостях в мире НФ: хроника публикаций, встреч, событий, интервью с американскими писателями и критиками.

В рубрике «Наукософия» блеснет эрудицией и доброй иронией Айзек Азимов, автор 399 эссе для «F & SF» обо всем на свете, от космических далей до глубин психологии.

Будут, конечно, и другие известные имена — старейшина американских фантастов Джек Уильямсон, Фредерик Пол. англичане Джон Браннер и Джеймс Баллард, Кейт Вильхельм, Джеймс Типтри-мл., Бен Бова, Роберт Силверберг…

Но основную свою задачу редакция видит в том, чтобы знакомить с новыми авторами. Короткие вступительные замечания к рассказам и повестям представят некоторые факты биографии, более полное знакомство впереди. Некоторые из них буквально до вчерашнего дня неведомы были и американцам. Нам, как и бессменному на протяжении последних двадцати лет редактору «F&SF» Эдварду Ферману, полюбился неоромантический Ньюфорд Чарлза де Линта («Бумажный Дед»), В этом году вы прочтете еще его «Мосты», проникнутые ностальгией по несвершившемуся и подспудной американской верой во всепобеждающую силу характера героини. Расположила к себе мятежная душа Линды Нагаты, автора повести «Освободительница» о рыцаре «со страхом и упреком». Общее — тревога, причем нешуточная, за жизнь и душевное здоровье наших современников, — все же «оторочена» у сверхновых фантастов Америки «silver lining» — тонкой серебристой полоской, обещающей свет после самого мрачного вихря.

Второй номер «Сверхновой» посвящен преимущественно компьютерной тематике и одному из её новейших ответвлений — путешествиям в виртуальной реальности. Третий — женщинам-фантастам США и феминизму в фантастике. Четвертый — альтернативным мирам, пятый — юбилейный и, наконец, последний в этом году — шестой — полностью будет отдан фэнтэзи.

Первый же условно можно обозначить как психологический, так как именно здесь кроются коренные новации. Несколько слов о том, как менялось изображение душевного состояния героя вообще. Сразу отбросим упрощенческое противопоставление Верна и Уэллса по этому параметру, — мол Верн писал лишь о технике будущего, а Уэллс о человеке. Обоих патриархов фантастики равно заботили последствия для людей проникновения научных и технических достижений в повседневность. Упомянем весьма злободневные по сей день «Пятьсот миллионов бегумы» и «Кораблекрушение „Джонатана“ Ж. Верна, где он постадийно описывал угрожающее развитие военно-промышленного комплекса и изображал конфликт анархистских идеалов свободного развития личности с потребностями нескольких сотен колонистов на острове. Чем не модель множества замкнутых социумов космических кораблей, далеких планет у современных фантастов? Уэллсовские принципы построения характера, который должен быть дан сначала «в его соотнесенности со Вселенной, историей, а затем лишь во взаимоотношениях с другими людьми», действуют и по сей день. Суть же перемен в том, что сформулированный Э. По, Ж. Верном и Г. Уэллсом новый подход к изображению человека в фантастике стал ведущим, обогатился множеством технических приемов. Если давать определение специфике психологического подхода — это расширенный психологизм.

Сознание героя непременно подключается к мировосприятию других людей или живых существ и, слившись с ними на время, преображается. Намного изобретательнее стали ракурсы изображения — «свежий марсианский взгляд на мир» дополнился повествованием с точки зрения дерева («Направление дороги» Урсулы Ле Гуин) и прочей «природы», иного времени, альтернативной реальности.

Подключение к ноосфере, подъем на уровень коллективного разума на пути к достижению стадии космического сознания (по терминологии английского фантаста Олафа Стейплдона) составляет подоплеку изображения душевного состояния героев как фэнтэзи, так и научной фантастики сегодня. Преодоление порогов в осознании себя личностью, практикуемое, скажем, при «ребефинге» («втором рождении»), описывается фантастами так называемого мистического направления, для которых «особые состояния» человека становятся воротами в непознанную связь человека и Вселенной. Вариант взгляда на возможные пути самопознания, в том числе применительно к фантастике — статья «Вулкан страстей» А. и О. Скворцовых в этом номере.

И здесь кроется живое зерно надежды: так сложилось, что фантастам адекватнее всего удается теперь изобразить многоуровневые взаимоотношения человека и мира и наметить выходы из лежащих впереди лабиринтов. Иногда в привычной нашему читателю приключенческо-динамичной форме, но зачастую в варианте внешне аморфных рассуждений, проникнутых самоиронией (Й. Уотсон «В аквариуме плавает моя душа»), в виде документально-реалистического варианта несбывшегося (К. Раш «Святые грешники»), мучительных раздумий о будущности традиций в современном мире (М. Резник «Ибо я коснулась неба»), размышлений о сути веры и безверия (Р. Гарсия-и-Робертсон «Старая вера»)…

Сверхновые формы старой доброй фантастики ждут вас на страницах нашего журнала.

А от вас, дорогие читатели, будет зависеть, как сложится его дальнейшая судьба. Пишите, что вам хотелось бы увидеть на его страницах, а мы постараемся раздобыть самые редкостные диковины на ваш вкус. Ведь все мы любим фантастику.

В добрый путь.

Род Гарсиа — историк, преподаватель Калифорнийского университета, дебютировал как нф-автор в 1989 году.

Чикано по рождению, он пишет под псевдонимом Гарсиа-и-Робертсон. В своих произведениях неизменно затрагивает проблему взаимодействия культур — в прошлом, настоящем и будущем.

За пять лет на страницах F&SF опубликовано пять его разноплановых и разностилевых повестей, будто вышедших из-под пера разных писателей: фантастические чудеса мимикрии в инопланетном океане, космическая опера «Сиреньи отмели», повесть о столкновении психологической силы Запада и Востока в Сан-Франциско тридцатых годов и, наконец, историческая дилогия-фэнтэзи, которую мы и предлагаем вашему вниманию.

Близость шотландской границы чувствовалась во всем. Только здесь можно было увидеть волка, пасущего овец. Провожая взглядом животных, графиня Анна Нортумберлендская подивилась столь необычному зрелищу. Она ожидала увидеть вооруженных до зубов разбойников, лиддесдейлских всадников в темных доспехах, околачивающихся возле границы, а вместо этого наткнулась на насмешливый оскал желтоглазого хищника. Волк носился взад-вперед по стаду, грозным рыком собирая зазевавшихся, слегка покусывая за ноги отбившихся овец, словно он был рожден не волком, а пастушьей собакой.