Читать онлайн «Стихи»

Автор Владимир Филимонов

Филимонов Владимир Сергеевич

Стихи

В.С.ФИЛИМОНОВ

22 марта 1828 года Владимир Сергеевич Филимонов прислал А. С. Пушкину свою поэму "Дурацкий колпак" с такой надиисью-обращением:

А. С. Пушкину

Вы в мире славою гремите; Поэт! в лавровом вы венке. Певцу безвестному простите: Я к вам являюсь - в колпаке.

Пушкин, в тот же день прочтя поэму, ответил стихами: В. С. Филимонову при получении поэмы его "Дурацкий колпак"

Вам музы, милые старушки, Колпак связали в добрый час, И, прицепив к нему гремушки, Сам Феб надел его на вас. Хотелось в том же мне уборе Пред вами нынче щегольнуть И в откровенном разговоре, Как вы, на многое взглянуть, Но старый мой колпак изношен, Хоть и любил его поэт;

Он поневоле мной заброшен: Не в моде нынче красный цвет. Итак, в знак мирного привета, Снимая шляпу, бью челом, Узнав философа-поэта Под осторожным колпаком.

В этом послании Пушкина содержится и признание глубины содержания поэмы, и ее высоких поэтических достоинств, и близости ее идейного направления его заветным юношеским вольнолюбивым настроениям - признание Филимонова поэтом того же лагеря, в который он входит сам. Так оно и было в действительности. Владимир Сергеевич Филимонов родился в 1787 году в Москве, его отец отставной секунд-майор - был небогат и даже жил не в дворянском районе столицы, а за пределами Земляного города в населенной ремесленниками и мелким чиновничеством Мещанской слободе. Родители отдали сыпа более богатому деду, который "прежде жил в кругу большом", а теперь "под старость бил хлопушкой мошек". Дед воспитывал мальчика по-старинному: к нему был приставлен дядькой конюх, учителем - попомарь, в двенадцать лет его определили на службу в канцелярию - пусть, мол, идут чины, требовали от него полного повиновения. Подросши и вырвавшись из-под дедовской опеки, Филимонов сошелся с разгульной компанией молодежи, но вскоре порвал с приятелями, решил по-настоящему учиться и в 1805 году поступил в Московский университет. В университете он попадает в стихию напряженной умственной и литературной жизни. Здесь происходили регулярные литературные собрания, на которых читали свои новые произведения Н. М. Карамзин, И. И. Дмитриев, профессор и поэт А. Ф. Мерзляков, чьи стихи "Среди долины ровныя", положенные на музыку, были одной из любимых песен студентов, часто бывал молодой, но уже известный поэт В. А. Жуковский. Они не только знакомили студентов со своими сочинениями, по руководили и их литературными занятиями. Филимонов вспоминает, что его первые поэтические опыты одобрил "с снисхождением искреннего добродушия" Жуковский. В то время в университете были сильны просветительские настроения, студенты знали имена и Новикова, и Радищева. В 1807 году Филимопов писал о себе и своих товарищах по университету: "Согреваемые огнем энтузиазма, мы стремились к одной цели - благу человечества... Важные события нового мира окрыляли душу обширными надеждами... На поле ратном и в храме Фемиды мы клялись быть защитниками истины и добродетели. Им клялись мы посвящать счастливые минутм святого поэтического вдохновения". Не случайно, что среди учившихся в те годы в университете юношей оказалось немало будущих декабристов. После окончания университета Филимонов служил в Министерстве юстиции, но лишь началась Отечественная война 1812 года, он вступил в ополчение, участвовал в заграничных походах. Затем опять вернулся на гражданскую службу, некоторое время был новгородским вице-губернатором, а в 1822 году оставил службу вообще, рассуждая, как Чацкий: "Служить бы рад, прислуживаться тошно". Начало 1820-х годов - это время становления тайного общества декабристов, время широкого общественного брожения. Филимонов хотя и не входил в тайное общество (во всяком случае у Верховного следственного комитета по делу декабристов против него не оказалось никаких улик), был близок к декабристам. Он дружил с А. А. Бестужевым, входил в литературные общества, где главенствовали декабристы, печатался в "Полярной звезде". Литературные произведения Филимонова показывают, что он совершенно закономерно оказался в кругу декабристов. Еще в 1809 году он публикует ряд острых социальных басен, критикующих общественный строй России. В 1812 году, когда наряду с широким всенародным патриотическим движением обнаружилось, что у иных имеющих власть сановников (Филимонов их называет "чернью знатной") и в эти дни "цель - корысть одна", а не интересы страны и народа, он пишет беспощадную сатиру, разоблачая этих "чуждых" своей родине "властителей".

...у нас Иль внучек бабушкин, иль дядюшкин племянник, Разврата образец, в судилище посадник, Вершит дела граждан, как чуждый гражданин.

В этих строках угадываются персонажи "Горя от ума", те "судьи", которых клеймит Чацкий.

В 1824 году Филимонов начал писать поэму "Дурацкий колпак", в которой он в сатирических тонах описывает собственную жизнь, рассказывает, как все его благородные стремления разбиваются о косность и злую волю тех, кто имеет действительную власть в обществе, людей эгоистичных, тупых, корыстных. Герой поэмы оказывается среди этого общества в том же положении, ч го и Чацкий в комедии Грибоедова "Горе от ума". В этой поэме, которую современные критики сравнивали и с "Евгением Онегиным", и с поэмой Баратынского "Пиры", а впоследствии и с "Горем от ума" Грибоедова, не было сознательного подражания этим произведениям, но она отразила в себе идейные и эстетические тенденции, питавшие и их. "Дурацкий колпак" - произведение, продолжающее традиции революционеров-просветителей XVIII века. О положительном герое поэмы Филимонов говорит такими словами:

...Я не мудрец, не вождь, не важен меж певцами, Ни даже журналист, однако ж - человек: А человек везде чего-нибудь да стоит.

Для современников эти строки сразу же связывались со стихами А. Н. Радищева, написанными им на пути в ссылку:

Ты хочешь знать: кто я? что я? куда я еду? Я тот же, что и был и буду весь мой век. Не скот, не дерево, не раб, но человек!

После разгрома декабристов Филимонов не меняет своих убеждений. В 1829 году он возвращается на службу, получает чин действительного статского советника и назначение губернатором в Архангельск. Но два года спустя его арестовывают по обвинению в принадлежности к тайному обществу Сунгурова, которое, по признанию его основателя, "было остаток от общества 14 декабря 1825 года и имело целью конституцию". Филимонов был знаком с некоторыми членами этого общества, кроме того, при обыске у него обнаружили письма декабристов Г. С. Батенькова, А. Н. Муравьева, выписки из конституции Н. М. Муравьева. Филимонов был заключен в Петропавловскую крепость, затем выслан в Нарву без права въезда в столицы и поступления на службу. Литературная работа остается его единственным средством к жизни. Он написал еще несколько поэм, среди которых особенно интересна поэма "Москва", изображающая ту же допожарную Москву - своеобразное дополнение к "Горю от ума"; в 1840-е годы Филимонов обращается к прозе, пишет ряд романов и повестей, они с трудом проходят черрз цензуру, которая требует их исправления, так как в них "говорится повсюду слишком резко о крепостном состоянии". Больной, полуослепший, умер Филимонов в 1858 году в нищете. До последних дней он оставался верным дням своей молодости, дням, освещенным именами декабристов, Грибоедова, Пушкина.

ДУРАЦКИЙ КОЛПАК

Ma nullite se rend justice. [Мое ничтожество отдает себе должное (фр.)]

Вы мне давно колпак связали; Моих уюдно вам стихов. Вы жизнь мою узнать желали; Я рассказать ее готов: И я связал колпак - из слов. Склоните дружески вниманье На стихотворное вязанье. Не жду лаврового венца... Не знаю нравиться науки; По крайней мере хоть от скуки Вы помнить будете певца...

Года текут своей чредою... Я молчаливо жить устал. Хочу разведаться с судьбою: Меня давно мой Демон соблазнял. Но не легко мне думать гласно: Восторг? Утих. Мечтать?

Напрасно. Хвалить? Не мастер я. Бранить других? Опасно... Я это слишком испытал.

Нет! камешков вперед не буду Кидать к соседу в огород;

Чужие глупости забуду: Открыл я брани новый род. Не оскорбится им народ, Не вреден он и пользе частной: Я своего хозяин бытия. Никто не обвинит меня В хуле, в бранчливости пристрастной: Себя злословить буду я. Хоть это, может быть, моей позволят лире... Иль, может, снова я, певец, безвестный в мире, В ничтожестве себя дам повод упрекнуть, Что есть, то есть; что будет - будь! Терпенье слабость в нас, терпенье в нас и сила.

Хвала моих друзей меня не обольстила. Я им кажусь не глуп - я думаю не так; Меня с весенних лет Фортуна невзлюбила: Я ей не нравлюсь - я дурак... Чем отличился я пред светом? Ходил в усах и с эполетом; Сундук дипломами набит; Убор профессорский весь золотом расшит. Какая польза мне, что я причтен в газетах, И к пятой степени, в чинах, И к степени второй, в поэтах?

Что ум? Уменье жить. В чем виден он? В делах. Его не сыщем мы в классическом ученьи, Ни в романтических мечтах. В "Дурацком колпаке", смешном стихотворенья, Я это ясно докажу; Себе ни в чем не помирволю И, выполняя вашу волю, Я в колпаке мою вам жизнь перескажу.