Читать онлайн «Девяностые (июль 2008)»

Ночная Москва тяжко дышала за окном - как будто роженица. И как взорвалось, и чем разродилось! И какие были фейерверки! Волновались, кажется, все, в том числе и те, кто немедленно по окончании трансляции занялся брюзжанием в адрес распустившейся патриотической черни, нарушившей мирный трудовой сон горожан. «Ликующее быдло», говорят, вело себя миролюбиво. Хуже всех пришлось собакам, они прятались под кроватями.

Сразу после победного для нас матча Россия - Голландия петербургский писатель Александр Житинский написал в своем интернет-дневнике: «… когда-то, во времена моей молодости, эту игру низом в быстрый, ставящий в тупик защитников распас, называли „спартаковские кружева“. Так играл „Спартак“ в лучшие годы. И так играла сборная России. Это был „советский футбол“, принесший нам много побед. Хиддинк сумел нам его вернуть. Как - это загадка. Импровизация, вдохновение, смекалка - это то, что мы умеем. А технически, как оказалось, мы уже на высоте». Потом будет поражение от испанцев, очень достойно, к слову сказать, пережитое болельщиками: без ущерба для чужого имущества. Но к поражениям нам не привыкать. А вот признание этой «высоты» за своими требует отдельной отваги и известного гражданского мужества. Переживать национальный успех гораздо сложнее, нежели национальную катастрофу: во-первых - непривычно, во-вторых - боязно, сразу запишут в быдло, в-третьих - психологически непросто почувствовать себя в едином строю с этими, уличными и площадными, бухими девками, вываливающими триколорные бюсты из автомобилей, с пивными жлобами, с отмороженными подростками. Грубо говоря, с тем народом, который не «мы» и с которым наконец-то пора познакомиться. Хотя бы затем, чтобы вместе создавать культуру русского триумфа, - мы ведь хотим, чтобы этот опыт нам впредь пригодился.

Сенсационные результаты последнего экспериментального года ЕГЭ: около четверти выпускников получили двойки по математике, примерно столько же провалов по литературе; в неожиданно оптимистической позиции - русский язык (всего 9 %). Скандал, конфуз, сорок тысяч апелляций; под руководством приятно оживившихся общественников от образования выпускники готовят заявление в Конституционный суд о незаконности проведения ЕГЭ и заявление в прокуратуру о недопустимости «пыток», каковыми, по их убеждению, стал экзамен. Изрядно смутившийся Минобр выпускает распоряжение о возможности пересдать ЕГЭ уже в нынешнем году, депутаты, как подорванные, говорят о роли человеческого фактора, личности учителя, изначальной ущербности тестов и пагубе низкопоклонства перед Западом, откуда пришла к нам тестовая зараза; попутно мочат болонскую систему и требуют возвращения классической, традиционной экзаменационной. Главного злодея пока не назвали - у победы много авторов, у поражения - сплошь анонимы.

Вместе с тем экзамены стали торжеством высоких технологий - подлинными героями проявили себя смартфоны и коммуникаторы, а также «социальные сети» - сайты, где далекие товарищи ловили sos и выдавали решения. «Мобильники, конечно, складывали на стол, но почти у всех было по два мобильника», - рассказывает выпускница.

Всякий считывает свои выводы. Мы видим как минимум два хороших момента. Первый: разговоры о дегуманитаризации средней школы и технократической диктатуре оказались сильно преувеличенными. Знание русского языка - основополагающего предмета - не оказалось катастрофически низким, несмотря на увеличение количества учеников, для которых русский не является родным. И второй: победное шествие Единого Государственного уже не будет таким победным, безусловным и окончательным. На разработку новых контрольно-измерительных материалов будут выделены не только большие (небольших не бывает) средства, но и время. Скорее всего, игра продолжится и, прозаседавшись по самое не могу, освоив новые бюджетные мильоны с мильярдами, государственные мужи придут к соломонову решению: утвердить две формы экзаменов - ЕГЭ и «классику», на выбор. И всем наконец-то будет хорошо.

На последнем съезде «Яблока» Григорий Алексеевич Явлинский покинул пост председателя партии. Теперь будут говорить - «сохранил лицо». И еще будут говорить про «молодую сволочь», «шакалов Табаки» (физиономические особенности одного из новых лидеров прямо-таки обязывают), сожравших благородного Акелу.

При любом отношении к «Яблоку» - грустно. Было по-своему цельное, трогательно-последовательное и в неудачах образование - в большей степени феномен политической эстетики, нежели идеологии. Были - щемящая непреклонность аутсайдеров, пожилая спесь уходящей натуры, обаятельное медленное умирание, но теперь, когда легендарная трехзначная конструкция, соблазнительная для анаграммы, потеряла последнюю букву, стало почти очевидным: селекционируется какой-то совсем новый фрукт. Обновленцы обещают всяческий строительный оживляж - «свежую кровь», открытость, сотрудничество с недемократическими оппозициями, но отчего-то думаешь: «Крапиве и чертополоху украсить его предстоит…»

До свиданья, Григорий Алексеевич. Помним, любим, скорбим.

Итоги апрельской забастовки работников РЖД, в которой принимали участие более 400 подмосковных железнодорожников: минимальная зарплата работников РЖД повышена до 4 394 рублей, 5 человек уволены, 180 лишены премий. Жесткий, на грани репрессивного, ответ - новый тренд административного реагирования.

До сих пор забастовки на крупных предприятиях если и не заканчивались успехом, то, по крайней мере, обязывали к каким-то, пусть незначительным, социальным жестам.

К примеру, еще год назад выступления независимого профсоюза «Профсвобода» в «Сургутнефтегазе» стали фактическим поводом к пересмотру коллективного договора (был значительно утяжелен социальный пакет и увеличена базовая часть зарплаты, что, впрочем, не помешало администрации настаивать на незаконности профсоюза). Кажется, впервые за последние годы администрация пытается говорить с позиции силы - и подает пример другим руководителям. Похоже, всему забастовочному движению показали желтую карточку: сегодня обошлись выговорами, завтра - пойдут под суд.

Показательно, что забастовка москвичей не получила сколько-нибудь ощутимой поддержки, хотя бы моральной, у большинства российских железнодорожников, несмотря на то, что речь шла о важнейших правах работников - например, о восстановлении доплат за выслугу лет или настоятельной необходимости модернизации оборудования. Те 30-40 тысяч рублей, которые получают московские железнодорожники, выглядят из провинции запредельно большими деньгами, - и, естественно, вызывают раздражение у коллег («Опять они там с жиру бесятся»). По всему судя, столичное происхождение любого трудового протеста - фактор неотвратимого отторжения по всей отрасли, и эта пропасть растет день ото дня.

В московское жилищное законодательство внесены изменения: теперь претендовать на получение социального жилья могут не только малоимущие, как было раньше, но и все семьи, где на человека приходится менее 10 кв. м жилья (такая семья должна быть не менее десяти лет прописана в столице и в течение последних пяти лет не совершать сделок, ухудшающих ее жилищные условия). Казалось бы, очередь сильно увеличится, однако дополнительные объемы социального жилья при этом не запланированы.

Ничего удивительного в этом нет: широта московской административной души прямо пропорциональна ее же необязательности. Жилищные программы для малоимущих остаются на бумаге; например, программа «Молодой семье - доступное жилье» обеспечивается на 12-15 процентов от обещанного, очереди переползают из года в год. Скорее всего, это не забота о работающих, а медленное выпихивание «малоимущих» - в последние годы эта категория москвичей все больше уподобляется (в глазах властей) люмпенизированным и маргинальным слоям, и отдавать им, экономически бесполезным, золотые квадраты Замкадья - жаба душит, как не понять.

Депутат Мосгордумы Степан Орлов даже предложил ввести специальную категорию - «Граждане, нуждающиеся в содействии города Москвы в приобретении жилых помещений в рамках городских жилищных программ». Впрочем, симуляция заботы не хуже полного безразличия. По отчетам и реляциям москвичи обжираются дармовыми квадратами, в реальности же - уже и многие представители среднего класса просто оставили надежды на улучшение жилищных условий. Ипотека способна обескровить не одно семейство, смотришь на семью - совокупный доход 3-4 тысячи долларов - а ютятся впятером в двухкомнатной хрущовке. Через десять-двадцать лет они получат просторную трешку в Мособласти (ныне социальное жилье дают только там - уже и Бутово недоступно) - стоит ли свеч такая игра?