Читать онлайн «Великие и неизвестные женщины Древней Руси»

Тема данной книги теснейшим образом связана с вопросом о роли женщин в становлении и развитии русской государственности и культуры. Внимание исследователей она привлекла сравнительно недавно, хотя еще в начале XIX в. знаменитый историк Н. М. Карамзин отмечал ее важность и актуальность. Создавая фундаментальный труд по истории государства Российского, он обнаружил в летописях, хронографах, сказаниях и повестях целый ряд сведений о женщинах, оставивших заметный след в своей эпохе. Самого ученого заинтересовала яркая личность новгородской боярыни Марфы Борецкой, поэтому он посвятил ей литературное произведение «Марфа Посадница», основанное на исторических источниках. Своим последователям историк оставил такой наказ: «Написать галерею портретов россиянок, знаменитых в истории или достойных сей участи».[1]

Древнерусское государство X в. Схема

Другой известный историк XIX в. С. М. Соловьев сделал вывод о том, что «в эпоху Средневековья женщины высших слоев общества принимали активное участие в политической жизни княжеств и земель». Они имели собственное имущество, в том числе и целые города, подчинявшуюся им дружину, сами выбирали женихов, участвовали в публичных пирах, а по грамотности и образованности даже превосходили своих мужей.[2]

Данное мнение полностью разделял еще один дореволюционный историк Н. М. Костомаров. Он даже полагал, что в Х-ХV вв. новгородские и псковские женщины обладали равными имущественными и политическими правами с мужчинами. Поэтому они были такими же активными членами древнерусского общества, как и их мужья. Этот вывод он доказывал в двухтомном исследовании.[3]

Вдохновленный известными историками писатель Д. Л. Мордовцев написал несколько книг, посвященных знаменитым россиянкам. Правда, в них художественный вымысел преобладает над исторической правдой.[4]

Если в дореволюционной историографии изредка появлялись книги, посвященные древнерусским женщинам (княгине Ольге, женам Ивана Грозного),[5] то в советское время данная тема долгое время не разрабатывалась. Ведь писать следовало тогда только о простых женщинах, но о них в исторических источниках практически не было никаких сведений. Только приблизительно с 80-х гг. XX в. стали появляться работы о правовом положении женщин Древней Руси, их роли в семье, в воспитании детей, об уровне их грамотности.[6] В последнее время вышли в свет несколько научно-популярных книг, в которых предпринята попытка воссоздания реальных образов наиболее известных женщин далекого прошлого.[7]

Сравнительно недавно историк Н. Л. Пушкарева опубликовала библиографический обзор написанных за 200 лет трудов о русских женщинах. В перечень вошли более 1000 книг и статей, но большая их часть относится к новому и новейшему времени.[8]

Главная причина незначительного количества научных исследований, посвященных древнерусским женщинам, заключается в крайней незначительности источников. Так, большой знаток литературы Древней Руси Д. С. Лихачев неоднократно отмечал, что в ранних произведениях отразились очень немногие черты женщин той эпохи: «Древнерусские писатели редко обращали свой взор на дочерей, жен и матерей своих героев. Однако во всех немногих упоминаниях женщина неизменно выступает в обаянии нежной заботливости, проникновенного понимания государственных забот и тревог своих мужей и братьев. Дочь, мать или жена – она всегда помогает своему отцу, сыну или мужу, скорбит о нем, оплакивает его после смерти и никогда не склоняет его при жизни к трусости и самосохранению ценой позора… Любовь к мужу, отцу или сыну не притупляет их любви к родине, ненависти к врагам, уверенности в правоте дела любимого человека».[9]

Малое число источников по ранней «женской истории» привело к тому, что в противовес отечественным исследованиям в зарубежной историографии утвердилось мнение о том, что женщины привилегированных слоев древнерусского общества были теремными затворницами и в общественной и культурной жизни страны участия не принимали. Наиболее обстоятельно данная точка зрения изложена в трудах женщин-историков К. Клаус, М. Хельман, Э. Доннерт, Д. Аткинсон, Н. Кольман и др.[10]

Причина затворничества, по мнению зарубежных ученых, заключалась в желании мужчин оградить своих матерей, сестер, жен и дочерей от всевозможных угроз, в первую очередь, от набегов степняков и ордынцев.[11] Однако опасность захвата в плен или убийства подстерегала знатных женщин только в период нашествия Батыя во второй трети ХIII в. Позднее, когда сбор дани оказался в руках русских князей, набеги на центральные и северо-западные районы стали достаточно редким явлением, да и угрозу они представляли преимущественно для простых женщин. Поэтому у князей и бояр не было особых причин запирать своих женщин в теремах ни в ХIV, ни в ХV, ни в ХVI вв.

Второй причиной затворничества русских женщин, по мнению тех же зарубежных исследовательниц, было распространение среди русской знати идей византийского аскетизма.[12] Однако возникает вопрос: а были ли эти идеи вообще присущи высшим слоям византийского общества? Источники свидетельствуют о том, что византийская знать, напротив, была склонна к роскоши, помпезности, всевозможным излишествам. Все это перенимали верхи русского общества в киевский период. Позднее, после взятия Константинополя сначала крестоносцами, а потом и турками, авторитет Византии в глазах русского общества существенно упал.

Если предположить, что русская знать заимствовала идеи аскетизма из учения византийской церкви, то и в этом случае появляются недоуменные вопросы. Ведь С. М. Соловьев писал, что церковная организация, заимствованная Русью из Византии, взяла женщин под свое покровительство. Согласно православному учению авторитет матери равен авторитету отца, более того, преступления против женщин рассматривались как богохульство и судились по церковному закону.[13] Значит, официальная церковь отнюдь не рекомендовала запирать женщин в терема и полностью лишать их самостоятельности.

Еще один аргумент зарубежных исследовательниц в пользу теории «теремного затворничества» состоит в том, что в период укрепления великокняжеской, а потом и царской власти и увеличения могущества боярско-княжеской аристократии женщины остались в стороне от этих процессов и не получили права самостоятельно властвовать, самореализовываться и даже передвигаться без мужского сопровождения.[14]

Данный вывод был сделан на основе ряда сочинений ХVI в. – «Домостроя» благовещенского протопопа Сильвестра и записок иностранцев о России. Но можно ли считать эти памятники достоверными историческими источниками? Сильвестр выразил свое представление о месте женщин в обществе и семье, иностранцы, с русскими людьми почти не общавшиеся, могли иметь лишь самое поверхностное представление о положении местных женщин. Например, увидев, что знатная особа выезжает по делам в окружении почетной свиты, они могли сделать вывод о том, что та не имела права ездить одна. Также предвзято иностранцы могли расценить наличие в русских домах женской и мужской половин. Это было связано не с изоляцией женщин, а с разделением обязанностей в семье. Женщина занималась воспитанием маленьких детей, обеспечивала всех домочадцев, включая слуг, одеждой, постельным бельем и заботилась об их чистоте. Эти обязанности были у всех женщин, независимо от их социального положения. Но знатные и богатые нанимали слуг, рукодельниц, портомоек, кормилиц, мамок и нянек для детей, а бедные простолюдинки все делали сами. Но в эти женские дела мужья никогда не вмешивались, предоставляя супругам свободу действий.

Создавая свое представление о положении древнерусской женщины, иностранные исследовательницы почему-то проигнорировали такие источники, как: летописные статьи о княгине Ольге, жития женщин-святых, «Повесть о Петре и Февронии», «Повесть о царице Динаре» и многие другие, в которых показаны активные и смелые женщины, способные постоять не только за себя, но и отомстить врагам своих мужей и сыновей.

Думается, что для окончательного развенчания теории «теремного затворничества» необходимо воссоздать реальные исторические портреты наиболее выдающихся женщин Древней Руси, используя для этого достоверные источники. В их числе могут быть не только письменные памятники, но и вещественные, обнаруженные в ходе археологических раскопок, а также дошедшие до нас дворцы, храмы, иконы, фрески, книги, предметы быта и т. д.