Читать онлайн «Теперь об этом можно рассказать; История Манхэттенского проекта». Страница 5

Сотрудники этой службы приняли участие в подготовке проекта международного контроля за атомной энергией, который предусматривал не запрещение и уничтожение атомного оружия, а установление диктата США в контроле над делящимися материалами и их применением как промышленного, так и военного характера. Этот проект вошел в историю как план Баруха.

США разрабатывали и вносили в ООН после войны массу всяких проектов контроля за атомной энергией и расходом делящихся материалов, но все они, как правило, носили печать американской заинтересованности. В них слишком откровенно подчеркивалась монополия и приоритет США в области производства атомного оружия и сквозила уверенность в том, что эта монополия непоколебима. Так, предлагая контроль за делящимися материалами и сырьем для атомного производства, США уже обладали формальным правом закупки всего имеющегося в наличии урана в Бельгийском Конго (с I960 г. Республика Конго). Это соглашение вступило в силу еще в декабре 1944 г. и было заключено не без стараний Гровса. По его же настоянию в составе Манхэттенского проекта еще в начале 1943 г. появилась группа, занявшаяся учетом распределения запасов урановых и ториевых руд во всем мире.

Так что, когда американцы предлагали контроль за делящимися материалами, они хотели протянуть руку к тем источникам атомного сырья, которые еще контролировались другими странами.

Предсказания Гровса о 15-летней монополии США на атомное оружие не сбылись. Уже в 1947 г. Советский Союз заявил об отсутствии "секрета" атомной бомбы, а в 1949 г. произвел атомный взрыв, который был зарегистрирован в США. В августе 1953 г. в СССР была испытана первая водородная бомба. В США было к тому времени взорвано только громоздкое устройство.

Одновременно с созданием ядерного оружия, что было продиктовано требованием укрепления оборонной мощи, в Советском Союзе развернулись большие работы по мирному использованию атомной энергии, результатом чего явился пуск 27 июня 1954 г. первой в мире атомной электростанции.

Успехи Советского Союза разоблачили тех американских пропагандистов, которые не верили в силы советской науки. Это явилось для американских империалистов полной неожиданностью, Под этим впечатлением они находились и во время войны в Корее, где не решились применить атомную бомбу. Когда президент Трумэн высказал предположение о возможности применения атомного оружия в Корее, против этого выступили даже многие конгрессмены, не говоря уже об ученых. Намерение Трумэна вызвало резко отрицательную реакцию и в странах -- союзниках США. В Англии 100 членов парламента обратились с петицией к премьер-министру Эттли, в которой решительно потребовали отзыва английских войск из Кореи, если американцы применят атомное оружие.

Свою книгу Гровс заканчивает выдержкой из речи Оппенгеймера, где есть слова о гуманизме и человеколюбии. Но сам Гровс, судя по его деятельности и книге, которую он называет исповедью, так же далек от гуманизма и человеколюбия, как зловещее оружие, созданное под его руководством.

В. В. Ларионов

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Атомная физика не принадлежит к числу оккультных наук. Конечно, люди, посвятившие ее изучению большую часть своей жизни, знают о ней намного больше, чем я или другой столь же непосвященный. Но в таком положении оказывается неспециалист и в любой другой области науки. И настолько, насколько предприниматели могут понять законы экономики, а автомобилисты -законы механики, мы можем составить себе представление об общих законах атомной физики.

Проникновение человека в тайны природы -- процесс постепенный и требующий накопления определенного уровня знаний. Именно так обстояло дело с развитием атомной физики. Она появилась не в результате неожиданного откровения. Ее современное состояние есть результат многолетнего труда целой армии ученых разных стран.

Основные этапы развития этой науки, приведшей к образованию Манхэттенского проекта и созданию атомной бомбы, уже многократно описывались, и мне нечего к этому добавить. Поэтому я пишу лишь о том, о чем я могу рассказать: о моем собственном участии в работе проекта в качестве его руководителя с 17 сентября 1942 г. и по 31 декабря 1946 г. В основном я стремился затрагивать лишь те вопросы, с которыми непосредственно сталкивался. Вопросов, лежащих вне моей компетенции, я касаюсь лишь настолько, насколько это необходимо для понимания читателем существа нашей работы и тех трудностей, с которыми нам приходилось сталкиваться. (До своего назначения на пост руководителя Манхэттенского проекта генерал Гровс в чине полковника занимал должность заместителя начальника инженерных войск армии США по строительству. Гровс родился в 1896 г. в штате Алабама. В 1913 г. он поступил в Вашингтонский университет и в 1914 г. переходит в Массачусетский технологический институт, а два года спустя поступает в Вест-Пойнт (военное училище). С 1918 по 1921 г. учился в армейской инженерной школе, в 1935--1936 гг. -- в командно-штабной школе. В 1939 г. окончил армейский колледж (военную академию). Гровс долгое время занимал должности заместителя квартирмейстера строительной программы армии США и заместителя начальника инженерных войск. За свою деятельность на посту руководителя Манхэттенского проекта Гровс награжден многими знаками отличия США, Великобритании и других капиталистических стран. -- Прим. ред.)

Еще недавно подобный рассказ был невозможен, поскольку государственные интересы США не позволяли осветить многие аспекты нашей деятельности во время войны. Однако грандиозные успехи американской техники в последние годы позволили все же пренебречь опасностью разглашения тайны и рассказать о том, что теперь стало почти историей.

С течением времени все больше сведений о нашей работе рассекречивалось, и, наконец, в мае 1959 г. издание специального приказа позволило приоткрыть завесу над всей историей проекта. Несмотря на то, что некоторые детали все еще остаются секретными, сведений теперь вполне достаточно, чтобы дать полное представление о проекте и методах руководства им.

Работая над этой книгой, я стремился в первую очередь по возможности возместить некоторую неполноту представлений о деятельности проекта, характерную для американской общественности. Недостаточность сведений породила ряд неверных суждений о проекте, поэтому многие американцы даже склонны теперь чувствовать неловкость и стыд за то, что является на самом деле величайшим научным достижением их страны.

Во-вторых, мне хотелось подчеркнуть ту тесную взаимосвязь различных учреждений и групп лиц, которая проявилась в работе проекта, поскольку этот фактор часто не учитывается.

И, наконец, я хотел поделиться теми уроками, которые получил, руководя проектом. В то время у нас не было опыта подобного рода организаций. Задача, поставленная перед нами, и те проблемы, которые возникали при ее решении, были беспрецедентными и уникальными. Мы многому научились на наших ошибках и наших успехах. Я надеюсь, что этот опыт, большей частью полученный ценою тяжелых испытаний, может оказаться полезным для тех, кому по поручению государства или частных организаций приходится действовать в новой области.

Наш проект был первой большой организацией подобного рода, но наверняка не последней. Хотя бы поэтому его история достойна внимания.

Многие из тех, кто уже писали о работах в области атомной энергии, в годы войны участвовали в работе Манхэттенского проекта в разных ролях. Но, несмотря на то, что их работа в большинстве случаев имела крайне важное значение, их кругозор в силу необходимости был несколько ограничен и рассказы в основном относились либо к некоторому этапу, либо к определенному участку нашей работы. Другая часть авторов, не имевших непосредственного отношения к проекту, предпринимала попытки более общего описания его работы. Однако, несмотря на явный интерес и ценность большинства таких описаний, они не могли не страдать из-за незнания их авторами многих важных фактов. Поскольку мои обязанности носили характер личной ответственности и были всеобъемлющи, моя точка зрения, естественно, во многих отношениях отличается от точки зрения этих авторов. В той же степени мое описание отличается от их.

Руководящие органы Манхэттенского проекта -- как была названа организация по созданию атомной бомбы -- не имели аналогии в прошлом. Они развивались одновременно с организацией и изменялись в зависимости от условий. Однако основной принцип -- объединение ответственности и власти -никогда не нарушался.

Несмотря на многочисленные рассказы о нечеткости и запутанности нашей системы руководства, каждый сотрудник проекта всегда понимал, что он должен делать. Мы сумели сделать так, что любой участник работ до конца знал свою долю участия в общем труде. Именно эту долю, и ничего более. Даже такая организация, как Объединенный комитет начальников штабов, не привлекалась к рассмотрению наших планов и не посвящалась в их цели (дальше читатель увидит, что Манхэттенский проект осуществлялся в тайне даже от Госдепартамента США. -- Прим. ред.). Каждый из четырех начальников штабов был информирован лишь настолько, насколько это вызывалось его непосредственными обязанностями.