Читать онлайн «Теперь об этом можно рассказать; История Манхэттенского проекта». Страница 39

Конэнт посоветовал мне улучшить мои деловые взаимоотношения с учеными Лос-Аламоса, создав комитет, который заслушивал бы результаты их работы независимо от того, смогли бы мы или не смогли извлечь непосредственную пользу из его докладов. "Эти люди, -- подчеркнул он, -- привыкли к тому, что с их работой время от времени знакомятся комитеты, назначаемые администрацией университетов, и что учреждение такой системы будет встречено с одобрением".

Лично я не считал идею комитета плохой, поскольку я всегда помнил слова очень мудрого и удачливого начальника инженерной службы генерала Джедвина. Когда некоторые из его подчиненных намекнули ему, что нет нужды назначать институт консультантов по реке Миссисипи, поскольку его члены не имеют опыта работы в этой области, а многие офицеры инженерной службы имеют и то и другое, Джедвин ответил: "У меня нет возражений против тех комитетов, которые назначаю я".

Руководствуясь этим соображением, я без колебаний принял решение о создании комитета. Прежде всего он должен был убедить Конэнта и меня, а также членов Военно-политического комитета в том, что программа и организация работ в Лос-Аламосе обоснованы. Члены комитета (комитет состоял из У. К. Льюиса из Массачузетского института технологии (председатель), Э. Л. Роуза из фирмы "Джонс и Лэмсон", Дж. Г. Ван Флекса и Э. Б. Вильсона из Гарвардского университета, Ричарда С. Толмена) были тщательно подобраны, и один из них, на этот раз секретарь, был хорошо знаком с проектом и с моими соображениями по исследуемому вопросу.

Подобное отношение к комитетам может показаться циничным, однако мой опыт свидетельствовал, что оно дает отличные результаты. Так же обстояло дело и в этом случае. Работа комитета принесла большую техническую пользу. Один из его членов указал при рассмотрении конструкции, что прочность ствола совершенно несущественна для успеха, поскольку при взрыве он будет уничтожен. Это замечание, после того как оно было сделано, выглядело совершенно тривиальным, однако до этого оно никому из нас не приходило в голову. В результате мы смогли сократить размеры и вес "Малыша". Таким образом, бомба ствольного типа стала практичной с военной точки зрения уже на ранней стадии ее разработки, работа над ней могла вестись организованно и без спешки.

Комитет внес еще одну рекомендацию, которая была впоследствии принята: Лос-Аламос должен нести ответственность за успешное действие бомбы, следовательно, необходимо разработать специальные методы для очистки плутония после его выделения. Я счел это предложение вполне подходящим для лос-аламосского объекта, так как количество плутония, подлежащего очистке, было очень небольшим, и нам все равно пришлось бы строить специальную установку либо в Ханфорде, либо в Лос-Аламосе. Комитет полностью поддержал мнение Оппенгеймера, с которым я был согласен, о том, что необходимо начинать баллистические исследования. Эти изменения темпа и задач удвоили количество людей в Лос-Аламосе, особенно занятых исследованиями в области баллистики и взрывчатых веществ.

Сектор взрывчатых веществ возглавил Джордж Кистяковский из Гарвардского университета, опытный химик, имевший опыт работы в области сильновзрывчатых веществ. Успех "Толстяка" зависел от конструкции и качества изготовления неядерной взрывчатки. И за то, и за другое Кистяковский нес ответственность. Работа велась в ненормальных для экспериментов условиях и из-за отсутствия времени не было возможности принять обычные меры предосторожности. Хотя опасность несчастных случаев была велика, никто не пострадал.

Для облегчения контроля за работой в Лос-Аламосе Оппенгеймер учредил руководящий совет, состоявший из него самого, начальников отделов и административных лиц, занимающихся общими вопросами. Начальникам отделов подчинялись руководители групп. Совет был осведомлен обо всем, что относилось к проекту и к его осуществлению. Кроме того, был организован консультативный комитет объекта. Этот последний был бельмом на глазу коменданта, который не мог удовлетворить все его требования, но критика часто приводила к улучшению жизни. В целом комитет не только способствовал улучшению взаимоотношений среди коллектива, но и был опорой администрации.

Проблемы, возникавшие в Лос-Аламосе, включали и такие, которые свойственны любому изолированному коллективу. Они усугублялись тем, что коллектив состоял из людей с противоположными жизненными устоями: ученых, не имеющих иного жизненного опыта, кроме того, который они приобрели в учебных заведениях, и одетых в военную форму служащих вооруженных сил. Последние почти все не имели профессии, плохо понимали и не любили образ жизни научных работников. Они были просто заинтересованы в доведении войны до быстрого и успешного конца.

Скрытые антипатии между небольшими частями этих групп всегда имели место, хотя Оппенгеймер, Парсонс, Тайлер и Бэйнбридж делали все возможное для их ликвидации.

Вскоре после прибытия в Лос-Аламос Тайлер и его жена давали обед. Незадолго до этого в одной из газет, выходящих на востоке страны, появилась заметка о том, что для ускорения образования льда в холодильнике нужно налить на поднос для льда кипящую воду.

Случайно хозяйка упомянула об этой заметке и полюбопытствовала, знает ли кто-нибудь из гостей, почему таким образом можно ускорить замерзание воды. Мучившие ее сомнения относительно выбора такой темы для разговора с ведущими физиками оказались неоправданными. Один ученый заявил, что это предложение просто смешно. Другой возразил. Из карманов пиджаков были извлечены маленькие логарифмические линейки, гости попросили карандаши и бумагу. Начался горячий спор, в который включились военные, имевшие инженерное образование, а также некоторые из жен ученых. Я не припомню, пришли ли стороны к какому-либо соглашению, но позднее рассказывали, что некоторые участники дискуссии, придя домой, начали экспериментировать на своих домашних холодильниках.

Несмотря на отдельные успехи, было очевидно, что до тех пор, пока не будет ликвидирован повод для бесчисленных мелких столкновений, трения будут продолжаться. А дела становились все хуже и хуже из-за постоянного и непредвиденного увеличения населения. Система водоснабжения, рассчитанная с тройным запасом по отношению к первоначально ожидавшемуся населению, скоро оказалась перегруженной. Вследствие строительных трудностей количество жилых квартир было недостаточным, и даже в лучшие времена наши жилищные возможности были весьма скудными. Чтобы разместить научный и административный персонал, мы должны были предоставлять семейным сотрудникам коттеджи на две или на одну семью, а одиноким -- общежитие.

Жилищная проблема осложнялась почти полным отсутствием прислуги. У нас не было иных служанок, кроме девушек-индианок из соседних поселений, которых привозили к нам на автобусе и распределяли по степени нуждаемости, а не в зависимости от желания. Эта система была задумана для того, чтобы заинтересовать жен наших сотрудников также принять участие в работе над проектом. Чтобы матери, имеющие маленьких детей, смогли работать, был организован детский сад; его финансовый дефицит покрывался государством. Начальная и средняя школы работали как бесплатные общественные школы, все расходы на их содержание списывались по статьям проекта.

Госпиталь, открытый для всех проживающих на объекте, явился частью службы здравоохранения и техники безопасности лаборатории. Я считал особенно важным иметь госпиталь, в котором работали бы люди, которые могли удовлетворить любую просьбу, поскольку нам очень не хотелось, чтобы у кого-либо возникало малейшее желание искать медицинскую помощь на стороне. Медицинское обслуживание в Лос-Аламосе было совершенно бесплатным, за исключением содержания в госпитале.

Многие из трений, существовавших в Лос-Аламосе, никогда бы не возникли, если бы лабораторию можно было расположить в центре большого города. Большинство привыкло жить в городских условиях и пользоваться удобствами и развлечениями, обычными для города. Жизнь в Нью-Мексико для них оказалась неинтересной, так как никаких развлечений не было, если не считать самых простых, которые они могли самостоятельно организовать. У нас не было ни симфонических оркестров, ни опер, ни театров, ни лекций на какие-либо культурно-просветительные темы. Люди, конечно, могли съездить в Санта-Фе, столицу Нью-Мексико, но он был совсем маленьким городком, да еще Удаленным на 36 километров, в то время как продолжительные отлучки с объекта не рекомендовались.

Кроме консультативного комитета, занимавшегося общественными делами, Оппенгеймер создал координационный комитет, членами которого были руководители групп и другие лица, занимавшие более высокие должности. Заседания этого комитета носили скорее информационный характер, чем дискуссионный. Различные сектора и группы устраивали свои собственные совещания и семинары, на которых происходил обмен научной информацией.