Читать онлайн «Принцессы Романовы: царские дочери»

© Прокофьева Е. В., Скуратовская М. В., Аннина С. А., 2016

© Оформление, издательство «БХВ-Петербург», 2016

«Принцессы Романовы». Так называли их в Европе.

Принцессами, а не царевнами в европейской истории стали называться дочери и племянницы русских царей, начиная с эпохи петровских реформ.

Прежде их судьбы были однотипно печальны. Историк Михаил Семеновский писал, что с рождением дочери в царской семье допетровских времен «прибавлялась только новая инокиня, судьбою, вековым обычаем обреченная на уединенную, тихую жизнь вдали от всего, что так сладостно в жизни, от печалей и радостей, жизни общественной. Никакой монастырь не мог быть скромнее и благочестивее царских теремов. В глубоком уединении, частью в молитве и посте, частью в занятиях рукоделием и в невинных забавах с сенными девушками проводили они свои дни… Никогда посторонний взгляд не проникал в их хоромы: только патриарх и ближние сродники царицы могли иметь к ним доступ… Народ знал их единственно по имени, возглашаемому в церквах, при многолетии царскому дому, также по щедрым милостыням, которые они приказывали раздавать нищим. Ни одна из них не испытала радостей любви, и все они умирали безбрачными, большей частью в летах преклонных. Выходить царевнам за подданных запрещал обычай, выдавать их за принцев иноземных мешали многие обстоятельства, в особенности различие вероисповедания. Таким образом отшельницы мира с самого младенчества, недоступные никаким надеждам или желаниям, выходившим из круга повседневной жизни, нисколько незнакомые ни с семейным, ни с общественным бытом, ни тем менее с жизнью государственной, царевны увязали в своих недоступных светлицах».

Первыми русскими принцессами, чьи лица и чей нрав сделались известными всем придворным и иноземцам, явились Анна и Елизавета, дочери Петра Великого. Они же первыми из царских дочерей надели европейское платье и стали вести образ жизни, соответствующий статусу принцесс.

Итак, с XVIII столетия «принцессы Романовы», подобно другим европейским принцессам, стали драгоценным товаром в политической торговле, заложницами мира между государствами. Получить в жены одну из них, породниться с могущественной Россией сделалось престижно, тем более что замуж они шли в основном за принцев и герцогов мелких германских княжеств или небольших скандинавских королевств, ибо там исповедовалось лютеранство. Русские жены оставались православными, привозили с собой духовников, отстраивали домовые церкви, организовывали приходы… Всего лишь раз великую княжну выдали замуж за католика: Александру Павловну, прелестнейшую из дочерей Павла I – за Иосифа, палатина Венгерского. Окончилась эта история более чем печально, и больше с католиками Романовы в родство не вступали. Но вообще, о великих княжнах в царские времена писали немного и неинтересно: только о добродетелях их, о благотворительности, и ничего – о тайных страстях, иной раз кипевших вокруг них или даже в их сердцах. А когда трехсотлетнее величие Дома Романовых рухнуло, смятенное революционным ураганом, об императорах и императрицах писать стали мало и в основном – негативно, а уж о великих княжнах, в юные годы вышедших замуж и уехавших за границу, – и вовсе ничего, они были неинтересны новой власти и новой истории.

Висели в Эрмитаже и Русском музее портреты прелестных девушек: их сохранили, потому что они принадлежали кисти великих художников – Дмитрия Левицкого, Василия Боровиковского, Элизабет Виже-Лебрен, Джорджа Доу, Карла Брюллова, Валентина Серова… Но мало кто знал о жизни тех, кто был изображен на портретах.

В Петергофе, в качестве экспоната парковой архитектуры, сохранилась мемориальная скамейка великой княжны Александры Николаевны, украшенная ее мраморным бюстом: изящная головка, тонкий профиль, грустный взгляд… Многие поколения посетителей задерживались возле этого бюста, всматривались в красивое личико, но невозможно было узнать о судьбе этой девушки: о ее короткой, простой и печальной жизни.

Между тем, за границей – в Германии, в Голландии, в Австрии, в Великобритании, в Греции – жила память о русских принцессах. Как драгоценные памятники оберегали их могилы и выстроенные ими дворцы, как реликвии сохраняли принадлежавшие им вещи. Лишь недавно начали издаваться на русском языке исследования жизни великих княжон, и все равно большинство фактов о жизни этих женщин мы можем узнать только из зарубежных источников, а что-то – только из архивных документов.

Но знать о них необходимо. Ведь судьбы этих женщин – пусть не самая важная, однако же значительная и интересная часть отечественной истории. А знание истории, память о ней – необходимая составляющая для духовного становления, для самоуважения как нации в целом, так и каждого человека по отдельности.

Из этой книги читатели узнают о судьбах всех царских дочерей с начала XVIII века, которые могли именоваться уже не только царевнами, но – «принцессами Романовыми». Всех, кроме четырех дочерей Николая II, ибо у этих девочек почти что и не было самостоятельных биографий, они почти и не жили, их общей судьбой стало мученичество и гибель вместе с родителями и братом. Их история – кровавая, страшная – выходит далеко за грань даже самых драматических судеб их предшественниц. О них надо писать отдельно… Это слишком больная тема, слишком далекая от словосочетания «женские судьбы», которое нам хотелось бы сделать краеугольным камнем нашей книги о русских принцессах. Потому что судьба Ольги, Татьяны, Марии и Анастасии – это судьба не женщин, а ангелов. Остальным русским принцессам все-таки посчастливилось пройти, иногда пусть недлинный, но земной путь: при всех бедствиях, зачастую их постигавших, они все-таки были женщинами и успели вкусить сладость жизни. О них наша книга.

В детстве они были неразлучны – две прелестные девочки, темноволосая и белокурая. Старшая сестра, живой портрет своего отца в девичьем обличье, умерла совсем юной на чужбине, успев родить будущего императора Петра III, чье правление было бесславным и окончилось трагически. Младшая вошла в историю как «блистательная Елисавет», «кроткая Елисавет», «веселая Елисавет» – императрица Всея Руси Елизавета I.

Из одиннадцати детей Петра I и его возлюбленной, а потом супруги Марты Скавронской, ставшей при крещении в православие Екатериной Алексеевной, дожили до отрочества только двое. Три маленьких Павла, два Петра, две Натальи, Екатерина и Маргарита умерли кто в младенчестве, кто в раннем детстве. Обычное явление для тех времен: смерть не различала отпрысков монархов и крестьянских ребятишек. Но то, что в царской семье она пощадила лишь дочерей, повлекло за собой множество раздоров и интриг и в немалой степени предопределило судьбу российского трона. (Единокровный брат девочек Алексей, сын Петра I от Евдокии Лопухиной, был, как мы знаем, обвинен в государственной измене и погиб при неясных до сих пор обстоятельствах в 1718 году.)

Анна и Елизавета родились одна за другой: 27 января 1708-го и 18 декабря 1709 года. Еще не царевны, более того – незаконнорожденные. С их матерью Петр обвенчался только в феврале 1712 года. Венчание проходило в храме Исаакия Далматского – простой деревянной церкви для шкиперов, ничем не походившей на величественный Исаакиевский собор, воздвигнутый спустя полтора века. Сама церемония тоже была очень скромной.

За женихом и невестой, обходившими аналой, едва поспевали две крошечные девочки. Отныне Аннушка и Лизонька считались, по старинному русскому обычаю, «привенчанными», то есть приравненными к детям, рожденным в законном браке. Но вопрос о сомнительности их происхождения всплывал еще не однажды…

После свадьбы, столь же лишенной помпезности, сколь и венчание, жизнь девочек сильно изменилась. Им отвели собственные покои во дворце, приставили к ним отдельных поваров и прочую прислугу. Мать теперь могла открыто баловать своих любимиц, наряжать их как куколок и, не стесняясь в средствах, выписывать платья по последней моде, сшитые самыми умелыми европейскими портными.

На ассамблеях, введенных Петром в 1718 году, уже подросшие царские дочки блистали и в переносном, и в буквальном смысле – их костюмы были расшиты золотом и серебром, а головные уборы украшены бриллиантами.

Портреты девочек заказывали придворным художникам. Сохранилось несколько картин кисти Луи Каравака, изобразившего Анну с Елизаветой и их младших братца и сестрицу, рано умерших Петра и Наталью, юными греческими божествами.