Читать онлайн «ГОРОД»

Издательство  Rowohlt Verlag, Берлин, 1932 год

Оригинал:  Ernst von Salomon, Die Stadt, Rowohlt Verlag, Berlin, 1932

Об авторе: Эрнст фон Саломон (Заломон), (25.09.1902 - 09.08.1972), немецкий писатель, прусский радикал-националист, позднее ставший пацифи­стом.

Родился в Киле в семье полицейского. С 1913 года был кадетом в Карлсруэ и Берлин-Лихтерфельде. После Первой мировой войны вступил в «Добровольче­ский корпус» (Фрайкор), в составе которого в 1919 году принимал участие в сражениях с красногвардейцами в Прибалтийских странах, с поляками в Верх­ней Силезии и в уличных битвах с коммунистами в Германии.

24 июня 1922 года Саломон участвовал в убийстве министра иностранных дел Веймарской республики Вальтера Ратенау в отместку за подписание им Вер­сальского договора 1919. Был приговорен к пяти годам тюрьмы, освобожден в 1928 году. В 1927 году получил второй тюремный срок за попытку убийства по приговору «Суда Феме» (тайного самосуда), и был освобожден - он не убил тя­желораненую жертву - Вагнера, когда тот умолял сохранить ему жизнь, суд учел этот факт как смягчающее обстоятельство.

После 1933 года Саломон, по его словам, не поддерживал нацизм. Он зараба­тывал себе на жизнь, сочиняя сценарии для фильмов для киностудии УФА. Его возлюбленная, Илле Готтхельфт, была еврейкой, но была защищена от пресле­дований благодаря его поддержке.

После поражения Германии Саломон был заключен американцами в тюрьму как военнопленный в 1945-1946 годах. В своей автобиографии он описал, как пло­хо обращались с ним и с нею американские солдаты после их ареста и называ­ли его «нацистской свиньей». В 1946 году Саломон был освобожден как «аре­стованный по ошибке». Колониальный фильм «Карл Петерс» 1940 года, для ко­торого Саломон написал сценарий, был запрещен британскими оккупационными властями из-за его англофобии.

В 1951 году он издал книгу Эег РгадеЬодеп («Анкета»), в которой он дал свои довольно иронические ответы на анкетный опрос из 131 пункта относительно его деятельности во времена нацизма. Знаменитое публичное обсуждение книги состоялось на главном вокзале Кёльна, организованное книготорговцем Герхар- дом Людвигом. В послевоенное время продолжал писать сценарии. В 1960 году Саломон был одним из основателей Немецкого союза мира фР^. Он был убеж­денным противником атомного оружия, за что получил в 1961 году высшую японскую премию мира «Цепь тысячи журавлей».

Саломон умер в 1972 году в Штёкте около Винзена в Нижней Саксонии.

О книге:

Изданный впервые накануне наступления национал-социалистической эры ро­ман Эрнста фон Саломона «Город» был вторым романом этого писателя.

Фон Саломона описывают как одного из самых загадочных членов консерватив­но-революционного движения, которое появилось в Германии во время Веймар­ской республики. Больше всего он прославился своим трудом йег РгадеЬодеп («Анкета»), книгой, изданной в 1951 году и содержавшей его иронические от­веты на 131 вопрос, который задавали ему в то время, как он был военноплен­ным американцев, державших его в тюрьме в 1945-1946 годах. йег РгадеЬодеп стал бестселлером и спровоцировал широкое обсуждение в то время.

Соломон с 1913 года был кадетом, и, впоследствии, в возрасте 17 лет, членом фрайкора, добровольческого корпуса, одного из тех военных или военизиро­ванных подразделений, которые сформировались после Первой мировой войны, по причине разочарования в гражданской жизни и желания мести против ком­мунистов среди демобилизованных солдат. В течение 1920-х годов его пригова­ривали к тюремным срокам, первый из которых был за его соучастие в убийстве Вальтера Ратенау (он предоставил автомобиль убийцам политика).

Личная история автора довольно явно видна в этом романе, который рассказы­вает о конце Веймарского периода. Действительно, это пронизывает всю исто­рию, возможно даже на уровне определения языка и фразеологии - язык книги, особенно в первой трети книги, чрезвычайно сложен, очень структурирован, с частым использованием невероятно сложных предложений и самоуверенного повторения фраз, которые не является, тем не менее, одинаковыми, и вопреки стереотипам о немецкой серьезности книгу нельзя назвать и лишенной юмора. Тон и стиль рассказа являются также чрезвычайно немецкими. Трудно передать это читателю, который незнаком с немецкой индивидуальностью; но если у вас есть знакомые немцы, и вы развили в себе чувство понимания их способа под­хода к вещам и взгляда на них, вы немедленно узнаете этот стиль в тексте. Ав­тор использует даже прием «говорящих» фамилий некоторых персонажей: фа­милия зажиточного крестьянина, готового сесть в тюрьму, защищая свой двор, «Хайм» означает «дом, домашний очаг», еврей-космополит носит фамилию За- ламандер - «саламандра», тогда как другой, более немецко-национально ори­ентированный и идеалистически настроенный еврей носит фамилию Шаффер - «трудяга», полицейского сыщика зовут Мюлльшиппе - «мусорный совок»...

Кроме полного отсутствия политкорректности у главных героев, сама история остается до унылого современной: она начинается с появления движения голштинских фермеров перед лицом возрастающего хищничества сборщиков налогов в то время, когда Германия все еще изо всех сил пыталась выплатить репарации за проигранную войну; и это продолжается, когда к движению при­соединяется Иве, главный герой, бывший фронтовик, фрайкоровец и журна­лист, и когда он, как недовольный интеллектуал и постоянный изгой, отправля­ется из деревни в город. Усиливающийся конфликт между движением и властя­ми используется автором, чтобы выдвинуть на первый план два контрастирую­щих менталитета, менталитет сельской местности (земли) против менталитета города. И это, в свою очередь, используется, чтобы исследовать беспокойную, тревожную, волнующую интеллектуальную, социальную, и политическую окру­жающую среду того периода.

В романе есть огромное количество глубокой философской напряженной рабо­ты, которая все сильнее втискивается в удивительно плотный текст, поскольку сюжет становится все более медленным и заменяется огромными параграфами монументальной длины, плотно стиснутой печати, и эпических предложений. Так книга с мрачным эффектом, создаваемым повествовательной манерой и по­чти полным отсутствием диалогов, постепенно все сильнее переходит к тяже­лым теоретическим монологам. Если бы Кафка был немецким консервативным революционером Веймарской эры, он писал бы, вероятно, в таком духе.

Но во всем этом есть логика, поскольку она следует за раскручиванием интел­лектуальной одиссеи Иве.

Особенно интересны сцены, где действуют национал-социалисты и их коммуни­стические противники. У фон Саломона были неоднозначные отношения с наци­стами: первоначально сочувствовавший им, он не поддерживал их после 1933 года, но при этом он не выступал и против них, и действительно до конца наци­онал-социалистического правления ограничился только написанием сценариев к кинофильмам. В романе Иве предоставляется возможность с близкого рассто­яния наблюдать за нацистами до их прихода к власти, так как один из его быв­ших сотрудников и знакомых из крестьянского движения (который меняет и свои убеждения, и свои имена, с беспечной частотой) связан со штурмовиками СА. Как читатели мы становимся даже свидетелями одной из частых в то время драк коммунистов и национал-социалистов в одном трактире.

Сам автор писал так о своем романе: «Город был попыткой, моментальной съемкой сложившегося положения, упражнением литературного вида, при кото­ром я специально не обращал внимания на несомненные отделенные от темы проблемы написания. Сам материал был, несомненно, интересен, но все же, был без особых обязательств для меня; он служил мне только для обострения всех поставленных вопросов».

Хотя в целом, это роман с интригующим вымыслом, но он богат и исторической ценностью (и из-за мучительного интеллектуального фермента, который вос­производит историю, и из-за фона, на котором действие разворачивается), и необычными характерами - или скорее, карикатурами, потому что их характе­ристика выдает определенный диккенсовский вкус к юмористическим стереоти­пам. Эту книгу стоит прочитать, если вы наслаждаетесь сложным, вдумчивым и требующим напряжения сил романом и / или интересуетесь этим периодом вре­мени и возможно также немецким характером вообще.

Западное побережье Шлезвиг-Гольштейна от Нибюлля до Глюкштадта скрывает за своими дамбами зеленую, спокойно раскинувшуюся территорию. Ни одна возвышенность, вплоть до мягких обратных склонов холмов гееста - песчаной прибрежной земли, не скрывает линию закругляющегося вдали горизонта. Уз­кие дороги, покрытые клинкерным кирпичом, подобно красноватым лентам, тя­нутся по долине и связывают крестьянские дворы, которые лежат вразброс по всей этой земле, окруженные деревьями. Только редко такие дворы соединяют­ся в единое поселение, и на глаз тяжело отделить одну общину от другой. Эти крестьянские дворы и владеют этой землей, маленькие чистые городки и рынки остаются едва ли больше чем светлыми пятнами на этой серо- зеленой картине.