Читать онлайн «Тёмные самоцветы»

На протяжении очень долгого времени, исключая последние три сотни лет, для большей части Европы Россия оставалась землей более загадочной, чем, скажем, Китай или Африка. Считанным вояжерам, что там побывали, не уделяли достаточного внимания — в отличие от путешественников, исследовавших иные края. Россия в европейском сознании существовала — и только. Знали о ней очень мало или совсем ничего.

Разумеется, не как правило, ибо история Польши пестрит эпизодами соперничества с этой огромной страной, да и у шведов случались с ней стычки, а народам Прибалтики (эстонцам, ливонцам и пр.) взаимоотношения с русскими доставляли множество неудобств, эти трения не улеглись и по сей день. Бремя такого соседства не было ослаблено даже нашествием орд Чингисхана, потомки которого правили Русью около трех веков.

Восточная Европа и Ближний Восток через ортодоксальное христианство в какой-то степени поддерживали контакты с Московией, однако Европе западной и сплошь католической этот путь был заказан начиная с 1237 года, когда рыцари германского тевтонского ордена попытались обратить русичей в свою веру. Молодой новгородский князь Александр Невский разгромил их на Чудском озере в 1242 году. За этот подвиг, а также за мудрую политику в отношениях с Золотой Ордой Православная церковь позднее причислила его к лику святых.

Сарай, откуда монголы пытались распространить свое влияние на север и юг, занимал все внимание средневековой России. Великий князь Иван III (годы правления: 1462–1505), именовавшийся царем всея Руси, направлял титанические усилия на восстановление своих прав в завоеванных татарами землях. Вследствие этой борьбы Россия несла потери на западе, где Польша и Швеция отсекли ее от Балтийского моря. Сложившуюся ситуацию попытался переменить сын Ивана III Василий, но не добился значительного успеха.

Его преемник — энергичный, жестокий, честолюбивый Иван IV, впоследствии прозванный Грозным, взошел на российский престол в 1533 году. Он проявил необычайное упорство, отвоевывая у монголов центральные земли страны, а кроме того, правда временно, вновь завладел балтийским портом, что привлекло к России внимание Европы — и как раз тогда, когда сама она озиралась в поисках возможных союзников, ибо ей грозили крупные неприятности. Оттоманская империя расширялась, захватывая территории на Балканах и выше, что не могло не внушать тревогу. Предпринимались попытки объединения Православной церкви с Католической для совместной борьбы против исламистов. Но подобные союзы, как показывала практика, не могли быть успешными вследствие своеобразного шока, вызываемого столкновением различных культур. Кроме того, возникали конкретные проблемы, связанные с огромными пространствами России и суровостью ее климата.

Одной из причин, по которым жизнь столь гигантского государства начиная с XI и вплоть по XVII век изучена плохо, является то, что в те бурные времена главные его города постоянно подвергались осадам и разграблениям, вследствие чего регулярно уничтожались все могущие поведать о них письменные свидетельства, каковых и так было мало в связи с подавляющей безграмотностью российского населения. В ту пору лишь пять или девять процентов россиян умели читать и писать, причем наибольшей образованностью отличались жители Новгорода, а Мурома — наименьшей. Православные пастыри в большинстве своем никаких записей не вели, и русские церкви практически не имеют архивов, какими гордятся европейские храмы. По иронии судьбы грамотный русич средневековья свободно владел не только русским письмом, но также греческим и латинским. Однако шанс получить такое образование был очень мизерным и выпадал в основном мужчинам. Грамотные россиянки в то время были чрезвычайно редки.

По свойственному повествованиям подобного рода обыкновению прототипами многих героев романа являются существовавшие в истории лица, но их поведенческие черты отвечают реальности лишь в той мере, в какой этого требует авторский замысел. Таковы: Иштван (Стефан) Баторий, князь Трансильвании (часть Венгрии XI–XVI вв.) и польский король; царевич Иван — двадцативосьмилетний наследник престола российского, нечаянно убитый Иваном Грозным в 1581 году; сам Иван Грозный вкупе с другим своим сыном, царевичем Федором, возможно дауном; отец Антонио Поссевино — иезуит и папский эмиссар при российском дворе; папа Григорий XIII Великий; королева Англии Елизавета Тюдор; отец Эдмунд Кэмпион; Ричард Чанселлор — первый английский посол в России; сэр Джером Горсей — английский посол времен данного повествования; Николас Бауэр — писец или секретарь сэра Джерома; князь Василий Андреевич Шуйский, хотя мне и пришлось сдвинуть его возраст на целое десятилетие; Иван и Дмитрий Шуйские, его братья; все Нагие; все Курбские; Никита Романович Романов; Борис Федорович Годунов — фактический регент при Федоре Иоанновиче, женатом на сестре Бориса Ирине, и Мария Скуратова, жена Бориса; Эржебет (Елизавета) Баторий — двоюродная сестра Иштвана, позже прозванная Кровавой графиней.

Хочу добавить, что кое-какие географические названия, а также названия некоторых исторических сооружений не соответствуют современным. Эпитеты «красивый» и «красный» в России шестнадцатого века были равнозначными. Архангельский порт на Белом море еще не был построен, и первые английские корабли прибывали для закупки российской пушнины и рыбы в Новые Холмогоры. В те времена Россия еще не производила собственной водки, а картофель, только-только завезенный в Европу из Нового Света, там почитался за редкость. Водку русские узнали через поляков, поставлявших ее в Россию с 1596 года.

Хотя личности посланников Иштвана Батория целиком и полностью вымышлены, тот действительно направлял в Россию отдельных монахов-иезуитов. Не только с ведома Папы, но и по собственному почину.

Хочу поблагодарить за помощь в подборе конкретных исторических сведений несравненного Дейва Ни (снова), затем Иосифа Линдстрома (впервые) и Лежанон Барвелл (также впервые). В любых ошибках исторического характера повинна лишь я, а не они. Низко кланяюсь Морин Моррис и комитету всемирного съезда поклонников всего жуткого (1991), моему литературному агенту Эллен Левайн, моему адвокату Робин Дабнер, моему издателю Бет Мичэм и всему издательству «Top Books» за трепетное отношение к жизни и здравию графа.

Беркли, Калифорния.