— Мне не нужен надзиратель!
Он лишь иронично выгибает бровь. Эту глыбу льда ничем не прошибешь…
— Я лучше буду жить на улице!
— Это вряд ли.
Его рука опускается на мое плечо.
— Пусти! — вырываюсь я.
Я мечтала о вольной студенческой жизни, но родители решили, что за мной нужен присмотр… Этому не бывать!
Зачем я на это подписался? Ей девятнадцать, мне тридцать пять. Я должен присматривать за ней, как за младшей сестренкой. Но она пробужда...
— Мне не нужен надзиратель!
Он лишь иронично выгибает бровь. Эту глыбу льда ничем не прошибешь…
— Я лучше буду жить на улице!
— Это вряд ли.
Его рука опускается на мое плечо.
— Пусти! — вырываюсь я.
Я мечтала о вольной студенческой жизни, но родители решили, что за мной нужен присмотр… Этому не бывать!
Зачем я на это подписался? Ей девятнадцать, мне тридцать пять. Я должен присматривать за ней, как за младшей сестренкой. Но она пробуждает во мне отнюдь не братские желания! Поэтому ей лучше уехать. Я сделаю все, чтобы она не захотела оставаться. Иначе… я за себя не отвечаю.
