Рим, 1502 год Доменико Танзини относился к так называемым «белым святым». Это значило, что он был в высшей степени добродетелен, соблюдал аскезу, раздавал милостыню и очень хотел получить за это щедрое воздаяние. Родриго Борджиа, Господней милостью папа римский Александр VI, вполне мог понять это суетное желание — он и сам был подвержен тщеславию и относился к нему снисходительно. Беда была в том, что папа Александр вообще не любил «белых святых». То ли дело «красные» — посаженные на кол, побиты...
Рим, 1502 год Доменико Танзини относился к так называемым «белым святым». Это значило, что он был в высшей степени добродетелен, соблюдал аскезу, раздавал милостыню и очень хотел получить за это щедрое воздаяние. Родриго Борджиа, Господней милостью папа римский Александр VI, вполне мог понять это суетное желание — он и сам был подвержен тщеславию и относился к нему снисходительно. Беда была в том, что папа Александр вообще не любил «белых святых». То ли дело «красные» — посаженные на кол, побитые камнями, разорванные собаками, словом, принявшие мученическую смерть за веру, а потому не способные доставить в будущем никаких хлопот. С «белыми» всё обстояло хуже. Все они похвалялись, будто им удалось совершить чудо, на деле же две трети оказывались шарлатанами, а оставшуюся треть занимали блаженные и юродивые, на которых без слёз не взглянешь. Были ещё, правда, те, кто происходили из знатных семей и чьи родственники готовы были отсыпать в папскую казну немало золота, лишь бы заполучить в роду собственного святого. К таким Родриго Борджиа бывал вполне благосклонен.
