Читать онлайн «Энциклопедия языческих богов. Мифы древних славян»

НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОБ «ЭЛЛИНСКОЙ ВЕРЕ»

Несколько тысяч лет назад по всей Евразии проживали племена, добывавшие пропитание охотой, рыболовством и сбором дикорастущих растений. Человек весьма зависел от сил природы и от успеха в охоте. Удачная охота — и племя имеет пищу, но если непогода, если недостаточно зверя, если болезни свалили охотников — наступает голодное время. В таких условиях люди могли выжить лишь помогая друг другу, когда каждый член общества делал всё на общее благо.

Человек поклонялся силам природы — солнцу и луне, ветру, воде и камням, наделяя природу силами добра и зла. Богами были камни и деревья, чем-либо выделявшиеся на общем фоне. Поклонялись люди и животным, которые были как желанной добычей, так и опасными противниками.

При охоте с копьём или луком охота на дикого быка или медведя была отнюдь не праздной прогулкой. Люди верили, что, поедая зверя, они приобретают его силу и ловкость. Более других почётом и поклонением пользовались бык, волк и медведь. Особенно медведь — ведь это был самый крупный хищник евразийской фауны, проживавший практически по всему миру. Медведь постепенно приобрёл в глазах наших древних предков божественные функции, трансформировавшись в итоге в бога богатства и благополучия. Так у наших предков выработался культ Велеса, бога-медведя.

Как и на всякое тотемное животное, на медведя наши предки устраивали охоту, а затем — ритуальное поедание всей общиной его мяса, после чего остатки трапезы хоронили с почестями, прося у погибшего прощения и принося ему дары. Древние охотники верили, что, съев кусок медвежьего мяса, они получат свойства своего божества и будут такими же сильными, как сам зверь.

О культе медведя у наших предков свидетельствуют многие археологические находки в славянских курганах Верхнего Поволжья и Приладожья — ритуальные захоронения медведей, амулеты из медвежьих когтей, находки медвежьих лап, иногда выполненные из металла. Древний медвежий культ прослеживается по археологическим находкам городища Тушемля (VII–VIII вв.) в Смоленской области. В центре городища, за столбовой оградой стоял врытый в землю столб, вершину которого венчал череп медведя.

Существовало мнение, что медвежьи лапы охраняют скот от диких хищников, поэтому их вывешивали в конюшнях или в загонах для скота и просили о сохранении животных.

В московских дворах медвежья лапа вывешивалась ещё в начале XX века и называлась она «скотьим богом».

Медведь был столь почитаем, что опасались без нужды упоминать его в разговоре, поэтому называли его как-нибудь иносказательно. И если вначале у германских и славянских племён он назывался БЕРом (отсюда БЕРЛОГА — логовище бера), затем МЕДОЕДОМ, медведем, то в дальнейшем его стали называть БУРЫЙ, МИШКА, ПОТАПЫЧ, ТОПТЫГИН и т. д. Да и забытый БУКА — это тоже медведь.

В руки охотников часто попадали живыми медвежата, которых иногда не убивали, а старались сохранить до того времени, когда охотничье счастье отвернётся от племени. Постепенно люди получали навыки содержания животных в неволе. Отсюда один шаг до одомашнения диких животных. Вначале волк, затем коза и, наконец, корова. И хотя основным поставщиком мясной пищи долго ещё оставалась охота, но человек уже перестал полностью зависеть от удачи на охоте или от погоды, у него всегда был запас пищи, причём к тому же самовозобновляющийся.

Смена охотничьего уклада на земледельческий была связана со сменой в иерархии богов, празднеств, ритуалов, с ценностной переориентацией общества, словом, с такими переменами, которые нарушали прежний характер общественной жизни, вызывая противоборство определённой части общества. Отголоски такого противоборства отражены в былине о Вольге и Микуле. Главное и самое почётное место в иерархии богов в это время занимает БЫК. Поклонение золотому тельцу упоминается ещё в Библии. И до сих пор для крестьянина корова — это кормилица, пользующаяся почётом и уважением. А в Индии корова — священное животное, убийство которой — святотатство.

Со временем бог-БЫК принимает более антропоморфную форму — в виде человека с головой быка. Таким был Дый у славян, Юмала у финнов, Ваал у семитов. В сильно испорченной цивилизацией и литературным творчеством античной мифологии таким изображался и Юпитер-Аммон, который в более позднее время сохранил лишь рога на человеческой голове — рудимент его быкоголовости. У древних индоевропейских племён этот бог носил имя ДИЕУС, откуда и происходит имя славянского Дыя или иранского Дива. Зевс, Юпитер (Диу-питар), теос — это всё различные произношения имени того же самого божества, что и наш Дый, имя это означает «день», «дневной».

Мифологические представления у племён Евразии независимо от племенной принадлежности были примерно одинаковы, ибо между племенами постоянно шёл процесс обмена как достижениями материальной культуры, так и мифологическими представлениями, ведь мифология в то время — это один из способов познания мира.

Мифы объясняли всё: почему восходит и заходит солнце? почему болеют и умирают люди? почему лето сменяется зимою? Люди всё это пытались понять и объяснить, в соответствии с их представлениями и рождались мифы.

«Языческая религия» значит «религия разных племён», ибо слово «язык» означает по-русски «племя, народ» (вспомните про «всяк сущий в ней язык»), так что язычество — народная религия племён Евразии. Поздние авторы, писавшие о языческой вере, вообще не видели разницы между верой финских и славянских, балтских и германских племён, и между всем этим массивом верований и мифологией греков и римлян ставили знак равенства, называя европейское язычество «эллинской верой». При этом полностью отождествлялись и божества, имевшие одинаковые функции, хотя и носившие разные имена. Так что очень часто при описании веры у славянского племени божество называлось именем греческим или римским, то есть имя переводилось на общепонятный эквивалент. Греческие или латинские имена богов стали выступать в качестве стандартных понятий. Так, Сварога Дыя стали называть Юпитером, Хорса — Тифоном, Ладона — Марсом и т. д.

Дело доходит до того, что мы знаем описания славянских божеств и «античные» эквиваленты их имён, но не знаем, как эти боги назывались у самих славян.

Ещё раз подчеркнём, в глазах людей того времени все языческие религии были неотличимы и воспринимались как одна вера, лишь имена богов произносились по-своему у каждого из народов. Это приводило к тому, что боги одного племени легко переходили в мифологические представления других народов. Датчане чтили славянских богов, славяне — литовских или финских (например, на монете датского короля Христиана V изображена славянская Жива, а Кродо первоначально был германским божеством, затем его храмы стали строить и славяне, к этому времени у германцев он вышел из моды — так Кродо стал чисто славянским богом).

С развитием общества меняются условия жизни людей. Вначале старейшины племён были одновременно и жрецами племенных богов, отвечая собственной жизнью за неудачи и неурожаи, за болезни и падёж скота. Раз племя преследуют неудачи, значит, боги гневаются на плохое к ним отношение, значит, служитель культа был нерадив — виновного посылают к богам просить прощения, а жрецом становится другой, более старательный.

С развитием хозяйства возникло экономическое неравенство внутри племени. У одних скота было больше, у других меньше. Более сильные и более богатые, пользовались большим уважением. Некоторые предпочитали заниматься не сельским хозяйством, а войной. Военные набеги на соседей могли сразу сделать воина богатым и знатным — появилось военное сословие, предводительствовал им самый опытный и храбрый воин — князь. Князь защищал общество — общинник же платил за защиту. Начала складываться феодальная система отношений. С расслоением общества на богатых и бедных начали появляться изгои — люди, у которых ничего не было и которые не могли надеяться на защиту общины, из которой они выпали по какой-либо причине. На Руси падение родоплеменного строя и начало складывания феодального датируется X–XI вв. Эпоха социальной нестабильности. Старая система социальной защиты пришла в расстройство. Появились обездоленные, убогие, нищие люди. Развивается холопство, то есть рабство единоплеменников, в то время как при родовом строе рабами были челядины, чужаки. Всё это привело к росту преступности, появились разбойники, грабившие на дорогах. Попечительство князя увеличивало число воинов в его отряде, усиление военной мощи привлекало людей под его защиту, что в свою очередь вело к усилению княжеской власти. Начали складываться из различных племён новые государственные образования — так, например, Новгородская республика образовалась из трёх компонентов: словен, кривичей и мери. Ещё более сложный процесс имел место в центральной и южной России, где обитали славянские, финские, литовские, иранские и тюркские племена. Их необходимо было объединить, наметить общие цели, общую религию, ибо племена, ставящие своего бога выше богов остальных племён, трудно было удержать в едином государстве. Вырабатывается новая вера — вера в единых богов для всех народов — Христианство. Князьям христианство было выгодно для объединения племён под знаменем единого бога. Новая религия подкупала также изгоев, рабов — она давала им иллюзию равенства во Христе с самим князем. Но сельское население жило в стабильном мире своей общины, их вполне устраивала вера отцов, и они не очень-то вдумывались в постулаты новой религии, рассуждая про себя: «Ну, появился какой-то Кристос, наверное, ещё один бог дорог и перекрёстков… или какой-то Троица — один с тремя ликами. Так трёхликий бог для славян не проблема, и семиликие есть. Новые боги — ну пусть будут, не повредит». Владимир загнал киевлян в Днепр, и Русь была объявлена христианской страной, хотя многие ли поняли, зачем их в воду-то загоняли? При этом большинство населения Руси даже и не слыхало о самом факте крещения Руси — ни телевидения, ни газет не было. И ещё несколько столетий на Руси существовали капища языческих богов (вплоть до начала XX века).