Читать онлайн «Американец»

Роман Генри Джеймса «Американец» вышел отдельным изданием в Бостоне в 1877 г., почти сразу после того, как в течение предшествующего года печатался в американском журнале «Атлантик мансли». Автор романа уже два года жил в Европе.

Переезд в Европу был подготовлен всем прошлым жизненным опытом 32-летнего писателя, детство и юность которого прошли в постоянных путешествиях через Атлантический океан. Свое образование он получал в пансионах Англии, Швейцарии и Франции, где семья философа и теолога Генри Джеймса-старшего проводила почти столько же времени, сколько в родном Массачусетсе. Европа продолжала манить и Генри Джеймса-младшего, прежде всего возможностями знакомства с ее многовековой культурой, устоявшимися традициями и людьми, в них воспитанными. Едва оперившись как литератор, чьи критические статьи, очерки и рассказы получили признание на родине, он отправляется в самостоятельные путешествия по Старому Свету, сначала (1869–1870) в Англию и Италию, затем (1872–1874) в Германию и снова в Италию, а по возвращении в Америку в конце 1874 г., дождавшись выхода в свет своих первых книг — сборника новелл «Пламенный паломник и другие рассказы» (А Passionate Pilgrim and Other Tales, 1875) и сборника путевых очерков «Трансатлантические скетчи» (Transatlantic Sketches, 1875) — принимает решение обосноваться в Европе.

Решение это было вызвано творческими мотивами. Избрав путь, проложенный европейскими реалистами — Бальзаком, Дж. Элиот, Тургеневым, — Джеймс окунулся в литературную жизнь Старого Света, где творили писатели, в которых он обрел наставников и учителей. Первым и главным среди них был для него в эти годы И. С. Тургенев, подробному анализу произведений которого он только что, в 1874 г., посвятил большую восторженную статью и встречи с которым давно искал. Именно поэтому Джеймс сначала отправился в Париж, где тогда находился Тургенев, где протекала деятельность «внуков Бальзака» — так американский писатель называл Флобера, Доде, Э. Гонкура, Золя, — и почти сразу по прибытии в столицу Франции нанес визит русскому писателю. Эта встреча, несмотря на значительную разницу в возрасте — Тургеневу тогда было 57 лет, — положила начало их дружбе, длившейся до самой смерти Тургенева в 1883 г.

Очень многое в жизни и творчестве русского романиста казалось Джеймсу в высшей степени заманчивым. Живя по большей части вдали от родины, Тургенев сохранял с нею крепкие связи и оставался во всем и полностью русским писателем. Тургеневу не была чужда тема, крайне интересовавшая Джеймса с самых первых шагов его в литературе: сопоставление соотечественника с другим по своим социальным, культурным и психологическим особенностям национальным типом. «Все свои темы Тургенев заимствует из русской жизни, и, хотя действие его повестей иногда перенесено в другие страны, действующие лица в них всегда русские, — писал Джеймс о Тургеневе в упомянутой выше статье. — Он рисует русский тип человеческой натуры, и только этот тип привлекает его и волнует. Как у всех великих писателей, его произведения отдают родной почвой…» Эту же задачу ставил себе в своих беллетристических творениях Джеймс: показать своих соотечественников — американский «тип человеческой натуры» — в сравнении и противопоставлении, а порой и противоборстве, с представителями Европы. Значительная часть его раннего творчества — новелла «Мадонна будущего» (1873) и другие, повести «Европейцы» (1878) и «Дейзи Миллер» (1879), романы «Родерик Хадсон» (1874), «Американец» (1877) и создавший ему мировую известность «Женский портрет» (1881), посвящена так называемой интернациональной теме (как и знаменитые романы последнего периода — «Крылья голубки» (1902), «Послы» (1903) и «Золотая чаша» (1904)). Действие в этих произведениях происходит в странах Европы, главными же героями являются американцы или американские экспатрианты, а основной сюжетной коллизией — конфликт между представителями Нового Света и чуждым их «простодушному» (innocent) сознанию сложным европейским миром. Этот конфликт представлен Джеймсом во многих ракурсах, в различных сочетаниях и в разном ключе — от трагедийного и мелодраматического до комического и даже фарсового.

«Интернациональная тема» в творчестве Джеймса, по сути, раскрывала американский национальный характер со свойственным ему комплексом «американизма». Эта тема, которая так или иначе прозвучала в произведениях многих американских литераторов — современников Джеймса, обычно решалась как утверждение превосходства американских установлений и американского образа жизни над европейскими. Американская государственность, по мысли ее отцов-основателей — Бенджамина Франклина, Томаса Джефферсона, Джеймса Мэдисона, Томаса Пейна и др., — зиждилась на идеях просветительства; она должна была построить общество на естественных правах человека — общество, которое дарует миру человека нового типа, свободного от извращений и предрассудков Старого Света. Победа над рабовладельческими южными штатами в Гражданской войне 1861–1865 гг. дала новую подпитку «американизму». Противопоставление американца как естественного человека, чей разумный рационализм и демократизм выгодно отличаются от сознания жителей старой Европы, скептицизм в отношении ее культуры, ее традиций и уклада пронизывают популярные в Америке очерки Марка Твена «Простаки за границей» (1869), присутствуют в ранних романах У. Д. Хоуэллса.

Джеймс подошел к антитезе американцы — европейцы иначе, чем его предшественники и особенно современники. В отличие от них, превосходство американского сознания над европейским вовсе не было для него непреложной истиной. Напротив, наблюдая во время путешествий по Европе своих соотечественников — туристов и экспатриантов, — он не был склонен восхищаться «американским Адамом». В этом вопросе Джеймс, говоря теми же словами, какие он употребил о Тургеневе, был «не в ладу со своей страной — так сказать, в поэтической ссоре с ней». Если его герои-американцы и превосходили представителей Старого Света чистотой нравственного чувства — в романе «Американец» такое превосходство положено в основу сюжетной коллизии, — то пресловутая американская «невинность» очень часто оказывалась духовной неразвитостью, невежеством, прежде всего эстетическим, неотесанностью, провинциальной узостью, не делающими чести представителям Нового Света. И как раз Европа с ее многовековой культурой могла, по мысли Джеймса, послужить источником для воспитания и развития чувств американских «простаков».

В романе «Американец» такая трактовка «интернациональной темы», заявленная Джеймсом даже в самых ранних критических и художественных произведениях, получила более четкое выражение. Герой романа, удачливый бизнесмен, умеющий «делать деньги», наделен всеми прославленными качествами американского национального характера — предприимчивостью, практичностью, простодушием, естественностью. Нравственно он, безусловно, одерживает победу над семьей французских аристократов, с которыми сталкивается. Однако при всех своих замечательных чертах Ньюмен (newman — новый человек) обнаруживает и ряд таких, не менее свойственных американскому национальному типу, которые едва ли его украшают. Его характеризует не только простодушие, но и, как следствие его, самоуверенность — убеждение в том, что за деньги можно приобрести все, включая лучшую в мире жену. Его посещения Лувра, как и весь тур по странам Европы, — дань моде на осмотр «достопримечательностей», где главным является их число. При всей симпатии к своему герою, которому семья Беллегардов наносит жестокую и незаслуженную обиду, Джеймс подспудно, но достаточно ясно дает понять, что наивность и вульгарность заокеанского «нового человека» не позволяют ему претендовать на совершенство — он от него ой как далеко!

Мелодраматический сюжет — дуэль со смертельным исходом, тяжкая семейная тайна, уход героини в монастырь — сближает роман Джеймса с готорновской романтической традицией. Однако она нарушается структурой романа, основу которого составляют не сюжетные перипетии — весьма тривиальные, — а характер главного героя. Внимание автора сосредоточено не на действии, а на действующем лице. В центре — постепенное раскрытие характера, развитие личности героя, оказавшегося в трудных для себя обстоятельствах, с наибольшей полнотой выявивших его внутреннее «я». Таков был с самого начала замысел романа, как о том свидетельствует автор. А вот что писал Джеймс в предисловии к роману «Американец», который много лет спустя вошел в так называемое нью-йоркское издание (1907–1909) сочинений Генри Джеймса:

«Помнится, как, сидя в конке, я поймал себя на том, что с воодушевлением обдумываю возможный сюжет: положение жизнестойкого, но вероломно обманутого и одураченного, жестоко униженного соотечественника в чужой стране, в аристократическом обществе… Что он будет делать в этой трудной ситуации, как защитит свои права или как, упустив такую возможность, будет нести бремя своего унижения? Таков был центральный вопрос…»