Читать онлайн «Красное самоубийство»

Я имею право написать эту книгу , потому что был свидетелем и участником событий, которые легли в ее основу. Не успел лично захватить, правда, октябрьский переворот 1917 года и последовавшую за ним Гражданскую войну. Моя жизнь сложилась так, что еще с 30-х годов прошлого века я рос в атмосфере весьма специфической, как бы готовившей меня к написанию этой книги. Дело в том, что я учился в специальном лицее для детей высшей советской элиты и детей зарубежных коммунистических лидеров: сыновья и дочери Сталина (кстати, Светлана Сталина – моя ровесница), Молотова, Маленкова, Берии, Булганина, внучки Горького, сын Б. Пастернака, сын А. Туполева (знаменитого авиаконструктора) и т. п. Разумеется, нас воспитывали в духе так называемого пролетарского интернационализма, воинственного учения о мировой революции. В те годы открыто и вдохновенно писали, пели и говорили, что именно мы принесем на штыках (!) во все страны такое же счастье, какое уже завоевали в России.

Я был обязан написать эту книгу , потому что мы до сих пор не знаем всей правды о советской истории, которую большевистская пропаганда исказила до безобразия. У народа просто-напросто похитили его историческую память, именно в этом наша величайшая трагедия: не зная правды о собственном прошлом, нельзя разобраться в настоящем и построить лучшее будущее. Общество без такой памяти можно сравнить только с компьютером без программы.

За полвека работы в журналистике и литературе я объездил полмира в качестве корреспондента (в том числе – тридцать лет от журнала «Огонек») и был свидетелем наших тяжких многочисленных потуг во имя мировой революции, наших бесчисленных жертв на ее алтарь. Оказался я свидетелем и последнего акта «красного самоубийства», разыгранного между Горбачевым и Рейганом, когда американский актер перехитрил нашего политика, окончательно запугав его своей программой стратегической оборонной инициативы (СОИ). Задуманный американцами ядерный зонтик не успел уничтожить ни одной ракеты, но… добил Советский Союз: гонка ядерных вооружений на таком уровне вконец обессилила нас. Примечательно, что Рейган предсказывал за несколько лет до этого: «Программа СОИ изменит весь курс мировой истории». Он оказался прав! Неужели мы снова хотим наступить на те же самые грабли и погубить на сей раз уже не СССР, а Россию, вернее, то, что еще от нее осталось?

В. Николаев

Детская песенка 20–30 годов прошлого века. На всю жизнь запомнилась! А вот еще в том же роде:

Наконец, все на ту же тему, но уже с большей ясностью:

В те годы такой репертуар был бесконечен: открыто и вдохновенно пели, писали и говорили о нашей агрессии, которая вот-вот грянет, и мы принесем во все страны такое же счастье, какое уже завевали в России «своею собственной рукой». Принесем обязательно на штыках…

Откуда все это пошло?

Главная политическая заповедь в СССР звучала так: «Коммунизм – это советская власть плюс электрификация всей страны». Она считалась аксиомой, то есть истиной, не требующей доказательств, а на самом деле была ложью, на которой держался неправедный режим. Как известно, «советская власть» обернулась беспредельным засильем бюрократии. В свете российской истории такая ситуация не была новостью: еще Николай I, очень крепкий самодержец, сетовал, что страной правит не он, а рядовой столоначальник.

В приведенном выше определении коммунизма «электрификацию» следует понимать как венец технического прогресса, а последний в Советском Союзе обеспечивался всегда главным образом за счет военно-промышленного комплекса (ВПК). Можно вспомнить такой грустный анекдот: «Когда мы строим трактор, почему-то получается танк, а когда создаем политическую партию, у нас выходит КПСС». Так что в упомянутой выше заповеди «электрификацию» следует заменить на «милитаризацию».

В результате таких уточнений остается констатировать, что наш коммунизм оказался бюрократической номенклатурой при сплошной милитаризации всей страны. При Сталине номенклатура трансформировалась в кровавую тиранию, а после него она снова вошла в свои привычные державные берега. Сегодня любой российский правитель мог бы посетовать на ее всесилие в XXI веке так же, как Николай I – в XIX веке.

С номенклатурой у нас все более или менее ясно. А вот о милитаризме, второй составной части нашего коммунизма, написано и сказано гораздо меньше. Возможно потому, что номенклатуру нельзя так же строго засекретить, как наш ВПК. Так, по официальному бюджету он у нас не такой уж грандиозный, а на самом деле на него работает почти вся страна. Кстати, эту аббревиатуру было бы правильнее в нашем случае понимать как ВППК – военно-политический промышленный комплекс, поскольку мотором этого комплекса, его определяющей чертой всегда была какая-то необузданная, граничащая с настоящим сумасшествием агрессивная политика. Она объясняется самой сутью большевизма с его главной целью – мировой революцией, то есть притязанием на мировое большевистское господство.

Первым этапом на пути к достижению этой цели считался захват власти в России. Но на это у большевиков не было ни сил, ни средств. Февральская революция 1917 года совершилась вовсе без их заметного участия. Даже в «Правде», главной ленинской газете, можно было прочитать о том, что в апреле 1917 года на первом Всероссийском съезде Советов в Петрограде из тысячи с лишним делегатов было только 105 большевиков, подавляющее большинство среди участников съезда составляли эсеры и меньшевики, не говоря уже о том, что в то время действовали и многие другие политические партии (октябристы, кадеты и др.). Но вот парадокс: агрессивность (сегодня это называют экстремизмом) малочисленных большевиков была обратно пропорциональна их ничтожному влиянию в обществе. Чем же объяснялась такая их активность?

Давно уже доказано, что в канун большевистского переворота в 1917 году монархический Берлин отпустил тайком на этот переворот огромные средства. Разумеется, не из симпатии к большевикам, а с целью ослабить Россию на фронте. Ленина и его окружение не только взяли в Германии на содержание, но и беспрепятственно провезли во время войны через всю Европу из Швейцарии в Россию, чтобы те подорвали ее изнутри. Как известно, этот злодейский замысел удался, но тайну сохранить не удалось.

Ленин и его команда прибыли в Россию в апреле 1917 года, а в июле того же года прокурором Петроградской судебной палаты (то есть уже от имени новой власти, революционной!) было опубликовано «Обвинение Ленина, Зиновьева и др. в государственной измене». К тому времени царь был уже свергнут, власть была вполне демократической, поэтому при такой свободе даже в газете Горького «Новая жизнь» можно было прочитать следующее:

...

«В данных предварительного следствия имеются прямые указания на Ленина как германского агента и указывается, что, войдя с германским правительством в соглашение по поводу тех действий, которые должны способствовать успеху Германии в ее войне с Россией, он прибыл в Петроград, где при денежной поддержке со стороны Германии начал проявлять деятельность, направленную к достижению этой цели».

Среди многих других свидетельств на ту же тему есть, например, и такое, какое тоже принадлежит отнюдь не враждебным демократии лицам, а немецкому социал-демократу Э. Бернштейну, который был любимым учеником Маркса:

...

«Ленин и его товарищи получили от кайзеровской Германии огромные суммы. Я узнал об этом еще в конце декабря 1917 года… Правда, тогда я еще не знал размера этих сумм и кто был посредником при их передаче. Теперь же я получил сведения от источника, заслуживающего доверия, что речь идет о суммах почти неправдоподобных, наверняка превышающих 50 миллионов золотых марок, так что ни у Ленина, ни у его товарищей не могло возникнуть никаких сомнений относительно источника этих денег».

Этот же факт лишний раз подтвердился по окончании Второй мировой войны, когда в немецких архивах обнаружились документы, раскрывающие, как императорская Германия финансировала Ленина в России. В марте 1917 года Ленин накануне возвращения в Россию инструктировал в своем письме большевистское руководство и твердо обещал: «Деньги на расходы вышлем». Откуда они вдруг появились у бедного политического эмигранта? Например, на какие деньги в канун Октябрьской революции в России стало возможным издание 75 большевистских газет и журналов? Ведь на это требуются огромные средства! Германский посол в Швеции, организовавший переезд эмигрантов-ленинцев, в июле 1917 года уведомлялся из Берлина: «Мирная пропаганда Ленина становится все сильнее, и его газета “Правда” печатается уже в 300 000 экземпляров».