Однажды я придумал забавный постмодернистский сюжет. Как и требуют каноны постмодерна, этот сюжет был отчасти заемным, занимать же я, как человек дерзкий, решил ни много ни мало – у Франца Кафки. Представьте, некий молодой коммивояжер просыпается однажды утром и обнаруживает, что все его семейство – одаренная красавица-сестра, пенсионерка-мать и немолодой, но сильный духом отец – превратилось в жуков. Ситуация гениального кафкианского «Превращения» выворачивается шиворот-навыворот. И совестливый...
Однажды я придумал забавный постмодернистский сюжет. Как и требуют каноны постмодерна, этот сюжет был отчасти заемным, занимать же я, как человек дерзкий, решил ни много ни мало – у Франца Кафки. Представьте, некий молодой коммивояжер просыпается однажды утром и обнаруживает, что все его семейство – одаренная красавица-сестра, пенсионерка-мать и немолодой, но сильный духом отец – превратилось в жуков. Ситуация гениального кафкианского «Превращения» выворачивается шиворот-навыворот. И совестливый невротик Грегор Замза, превозмогая отвращение, начинает налаживать общежитие со своими родными, и все же такими омерзительными жуками… Рассказ «про жуков» я так и не начал, вероятно, побоявшись выглядеть слишком уж жалким в сравнении с великим чехом. Зато я написал повесть с названием «Превращения». В ней нет зловредных насекомых, зато есть цветы и у этих цветов с людьми складываются весьма непростые отношения.
