Читать онлайн «О Пушкине и не только. Заметки дилетанта»

Дизайнер обложки Максим Власов

Корректор Лидия Власова

© Дмитрий Власов, 2017

© Максим Власов, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-2875-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Как много уже написано о Пушкине… Но поток не иссякает. Точнее сказать – «потоки», потому что есть высокие академические исследования для специалистов, есть научная литература, доступная более широкому кругу читателей, есть научно-популярное литературоведение «на эту роль претендует как раз и это издание», есть школьный круг чтения. Есть и дошкольный. Всё больше, к сожалению, псевдонаучных и просто скандальных публикаций.

Ко всем категориям, кроме последней, подходят слова Ф. М. Достоевского, сказанные им при открытии памятника Пушкину в Москве – о том, что Пушкин оставил нам великую тайну, и мы год за годом (а теперь, можно сказать, век за веком) пытаемся её разгадать. Попытаемся приоткрыть эту тайну и здесь… С вашей помощью, дорогие читатели!

Вторая часть издания названа «Литературная мозаика», так как содержит короткие заметки о творчестве восьми разных поэтов и писателей XIX и XX веков, пусть не имеющих прямого отношения к Пушкину, но испытавших, как и все мы, мощное и благотворное влияние его гения.

Заметим ещё, что первая половина пушкинских очерков была опубликована в монографии «Вместе с Пушкиным» (Издательство «Московский Парнас», 2009 г.) и, в разные годы, в журнале «Наука и жизнь».

В год смерти Пушкина в числе высочайше одобренных мер в пользу ушедшего и как будто безопасного уже Пушкина значится и такая: издать первое собрание сочинений (посмертное), причём под эгидой правительства. Это означало, что казна финансировала издание, надеясь, правда, и заработать на нём. Всем губернаторам разослали письмо, в котором предлагалось организовать подписку, что было новым для того времени. Но дальше много странностей: стоимость довольно высокая, общее количество томов всё время меняется, качество издания просто плохое. К 1840 году, выпустив восемь томов, казённая «Опека» окончательно охладела к изданию. Его попытались подхватить частные издатели Глазунов и Заикин. В 1841 году выпущено ещё три тома с неопубликованными при жизни Пушкина произведениями, среди которых: «Медный всадник», «Каменный гость», «Русалка», «Дубровский», много стихотворений, вошедших впоследствии в золотой фонд поэзии. И подумать только, все эти вещи не были знакомы современникам Пушкина! В последнем 11-м томе приведены «Имена особ, благоволивших подписаться на сочинения Александра Сергеевича Пушкина», части 9, 10 11», что и позволяет нам сегодня провести анализ этого уникального списка.

Итак, анализ «количественный». Первоначальный замысел предусматривал тираж в одну-две тысячи экземпляров для каждого тома. И это был обычный и считавшийся неплохим тираж большинства популярных изданий с гарантированным сбытом в течение двух-трёх лет. Почти все прижизненные издания Пушкина имели тираж в одну тысячу экземпляров. На последние же три тома тираж подписки известен абсолютно точно: 218 экземпляров. Правда, отпечатано больше, и в течение 10 лет свободно можно было купить это издание, причем цена упала втрое. Для примера: пермский губернатор Огарёв получил от министра внутренних дел Блудова 10 «билетов предварительной подписки». После пяти месяцев интенсивной, надо думать, работы с потенциальными подписчиками министр получил обратно все 10 билетов с письмом, в котором сообщалось, что «подписчиков на упомянутое сочинение не явилось». Кстати, ни одного губернатора и ни одного министра в списке подписчиков нет.

И кто же они, эти 218, оставившие свои имена в тени нерукотворного пушкинского памятника. Вот первые строки списка, дословно:

Аверин, Степан Андреевич (на веленевой бумаге)

Аделунг, господин

Адлерберг, Владимир Федорович, Генерал-адъютант

Аксаков

Альберт, Его превосходительство

Александрович, Фёдор Иванович, Надворный Советник (на веленевой бумаге)

Алексеев, Никита Григорьевич, Его Благородие

и так далее… до последней фамилии:

Ясенский, Флориан Войцехович (в г. Умани, Киевск. губ.).

Да, в 72 случаях указаны города. Орёл, Курск, Тамбов, Тифлис, Тверь, Иркутск, Острогожск, Арзамас, как и Пошехонье упомянуты по одному разу. Старая Русса, Белгород и Ставрополь – по два раза, Москва – 7 раз, а Петербург – ни разу (но надо думать, что большинство Их Превосходительств подразумевались петербургскими жителями).

92 фамилии указаны с именами-отчествами или без, но без титулов. Среди титулованных же большинство – военные, их 32, от корнета до генерал-адъютанта. Названных гражданских чинов – 18, от коллежского регистратора до надворного советника и, кроме того, шесть их превосходительств и 14 – их благородий и высокоблагородий. Есть три купца и ещё купеческий сын, один профессор и два студента (Иванов и Смирнов, оба из Москвы), архимандрит, три графа и две графини отдельно. Вообще же в списке 10 женщин, ни одного из известных нам по стихам имён нет.

Но есть и «учреждения», как теперь бы мы сказали. Это три гимназии – Минская, Ларинская и вторая Санкт-Петербургская, и есть еще, правда, один (!) учитель гимназии, это на всю Россию. Плюс три провинциальных училища и отдельно дирекция училищ Вятской губернии, пять военных полковых библиотек и Горный институт. В итоге – 13 коллективных подписок… Таков он, срез читающей России того времени, при 50-миллионном населении и 6 – 7 млн. грамотных.

Следующее Собрание сочинений Пушкина, под редакцией Анненкова, вышло только через 15 лет. Как ни трудно это признать, но в последующие после смерти Пушкина полвека его мало издавали и, значит, мало читали, даже в России. Этому способствовало и то, что Наталье Николаевне, вдове поэта, удалось с разрешения Николая I удвоить обычный 25-летний срок авторского права, и любое издание было возможно только после переговоров с наследниками.

Пушкинское возрождение началось к концу века. Первый импульс – открытие московского памятника Апикушина в 1880 году. В юбилейном 1887 году, буквально ко дню окончания авторских прав было подготовлено сразу три относительно недорогих собраний сочинений. Их продажа сопровождалась даже некоторой давкой, нехарактерной для книготорговли того времени. Наиболее известное 10-томное издание Суворина имело тираж 15 тыс. экз. Еще шире отмечался 100-летний юбилей в 1899 году.

Но цензура, белые и серые кардиналы были начеку. Одни произведения или отдельные строфы были запрещены, другие искажены, подправлены, третьи зашифрованы или не найдены. В школьные учебники не попадали даже сказки. К тому же в 1880 году в начальной школе обучалось только 10 процентов мальчиков и 3 процента девочек, а в начале XX века общая грамотность в России составляла 21 процент (среди женщин – 14 процентов).

Февральская революция 1917 года сняла, наконец, с пушкинских текстов все ограничения, изъятия и искажения. С 20-х годов наступает расцвет пушкиноведения как науки, что сопровождается и массовым изданием подлинных пушкинских произведений, причем не только на русском языке. Были, правда, и призывы «сбросить Пушкина с корабля современности», побывал он и царедворцем, и революционером. В 1937 году очень шумно, как большой праздник, отмечалось 100-летие со дня гибели поэта. Теперь многие считают, что этот шум должен был заглушить другие звуки 1937 года…. Так или иначе, было много издано, в том числе Гослитиздат выпустил большой однотомник почти всего Пушкина рекордным для своего времени тиражом 500 тыс. экз.

После Отечественной войны книги Пушкина и о Пушкине издавали часто, но на то или иное Собрание сочинений подписаться было непросто. И вот, наконец, перед юбилейным 1987 годом была объявлена свободная подписка на трехтомное Собрание сочинений Пушкина, без привычных ограничений (это тоже был один из сигналов начинающейся перестройки). В итоге за два года читатели получили трижды по 10 млн. 700 тыс. экземпляров Сочинений Пушкина. Безусловно, это и российский, и всесоюзный, и мировой рекорд книгоиздания на все времена. Если бы редакция этого издания решила, по примеру первого Собрания сочинений, привести имена всех подписчиков, то для этого потребовалось бы еще 40 таких же томов.

Но прошло ещё 20 лет… Нетрудно догадаться, что после всплеска 80-х и начала 90-х годов тиражи книг художественной литературы, включая классику, резко пошли вниз. Казавшиеся нам смешными тиражи пушкинского времени в 1000 экз. теперь уже никого не удивляют, некоторые серьёзные книги обсуждаются и комментируются в прессе и на телевидении при тиражах в 300 – 500 экз.